Лучшие стихи и проза по версии дежурного редактора сайта «ДЕТИ+КНИГИ» Людмилы Колесовой (Тюриковой) за декабрь 2022.

Декабрь выдался не только снежным, но и урожайным на новые произведения на нашем сайте. Выбор был сложным, тяжёлым и драматичным.

В ПОЭЗИИ разные возрастные категории позволили выбрать по лучшему стихотворению для каждого возраста.

«ДЛЯ ЧЕГО НУЖНЫ СУГРОБЫ?» Автор Ирина Рязанцева – для 3-6 лет.

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13176

Для чего нужны сугробы?
Для чего так много снега?
Это чтобы, это чтобы
Я нырял туда с разбега!
И как снежная подлодка
Бороздил бы двор и скверик.
И неслась бы к маме сводка:
«Жди. В обед вернусь на берег».

 

«ЖУК, ЖУЧИЩЕ И ЖУЧОК» Автор Светлана Макарьина – для 6-10 лет.

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13162

Жук, жучище и жучок
встали рядом и молчок.
В полуночной тишине
крылья дремлют на спине,
спят глаза, и спят усы.
Неспеша идут часы.
Спите, спите, жу-жу-жу,
никого не разбужу,
пусть забудутся труды.
А вокруг людей следы.
Как сердечки:
раз,
два,
три –
спят моторчики внутри.
Жук, жучище и жучок –
джип, седан, грузовичок –
к двери дверь, уснули в ряд.
Завтра – вжух – и улетят.

 

«ФОНАРИ ПРОБЬЮТ ПОТЁМКИ» Автор Анатолий Хребтюгов – для 14-17 лет.

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13104

 

ПРОЗА, лучшее произведение:

«ДЕД МОРОЗ». ОТРЫВОК ИЗ КНИГИ «БЛОГ КОТО-САПИЕНСА» Автор Тамара Крюкова. (Мастер жанра – это же неоспоримый знак качества, а книга – бестселлер. Но выбор сделан не из-за регалий. Читайте, и убедитесь сами. Читайте и не пожалеете!)))

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13137

 

Рекомендуются также к прочтению:

«КАК НАПИСАТЬ СМЕШНОЙ РАССКАЗ» Автор Тамара Крюкова (Советы от Мастера жанра дорогого стоят, пригодятся всем.)))

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13127

Произведения из раздела «Мастера жанра» в раздел наш выбор не переносятся, так как мастер жанра – это уже наш выбор!!!

 

В раздел «Наш выбор» переносятся:

«НАЕЗДНИЦА» Автор Ната Иванова

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13056

Колька стоял возле левады, уперевшись ладонями в верхний брус ограждения. Он шумно вдыхал осенний воздух и искоса поглядывал на коня. Не получилось! Васька никак не хотел его слушаться. Он стоял неподалеку, подергивал головой и громко ржал, будто насмехался над провалом Николая.  

«Неужели верховая езда не для меня?» – с сожалением подумал мальчишка. А ведь он так хотел научиться! В своих заветных мечтах Колька представлял, как мчится галопом во весь дух на черном красавце-скакуне с длинной густой гривой.

А тут этот Василий! Да и не Василий даже, а Василёк – неказистый конь грязно-молочного цвета с темно-серым пятном на боку. Под конец тренировки он так и норовил взбрыкнуть.

– Первый выезд без корды, и ты сдался?

Коля вздрогнул от неожиданности и обернулся. Позади него стояла Анюта с седлом в руках.

– Тебе хорошо! Милка у тебя вон какая послушная, а Васька – вредина! – пожаловался на коня Коля. – Мы всю тренировку с ним выясняли – я на нем еду или его Величество соизволили меня покатать.

Девчонка засмеялась:

– Василёк такой! Любит над новичками поиздеваться. Типа, ладно, ты тут на меня сел, но у меня-то свои дела, так что не мешай.

– Да он похоже и со старичками так! Прошлый раз Егорыча отпускать не хотел, схватил зубами за капюшон и минут десять держал.

– Это от большой любви, – снова засмеялась Анюта. – Ты не переживай, держаться в седле тебя здесь научат, но с Васькой подружиться ты должен сам! Вообще-то он добрый, только игривый очень.

– Ты Милку седлать? Тренироваться сейчас будешь?

– Нет, я ногу сейчас обкатываю, – улыбнулась Аня.

– Анюта! Мальвину седлай! – окликнула ее инструктор Даша. – Сейчас малышей по малому кругу поведём.

– Пегасу попону неси! Ваську распрягай и яблоки ему не давай, не заслужил сегодня! – посыпались друг за дружкой задания.

– Бегу! – отозвалась Аня и снова повернулась к Николаю. – Хочешь, завтра днем приходи, помогу тебе с Васькой общий язык найти.

– Так завтра выходной в клубе! – напомнил Коля. – Тут же никого не будет.

Анютка расхохоталась.

– Будет, будет. Лошади по воскресеньям тоже кушают. Выходной – это для посетителей. Я Егорыча попрошу. Он пустит, если помогать будешь, – обнадёжила девчонка и заторопилась к крытому манежу.

Как у неё всё просто! Коля вздохнул. С Аней они были ровесниками, но сейчас мальчишка ощущал себя не четырнадцатилетним подростком, а дошкольником, которому еще год ждать до школы. Он немного завидовал ей, её умению управляться с лошадьми.  

Анюту слушались все – начиная с миниатюрных пони и заканчивая лохматыми тяжеловозами. Хоть в денник, хоть в манеж они спокойно шагали за ней и довольно фыркали, когда она их чистила щёткой. Даже Васька, которого Даша гоняла на корде по кругу, никогда не артачился, если Аня стояла рядом.

– Ногу обкатываю… Надо запомнить, – чуть слышно повторил парнишка и побрёл к Васильку, возле которого уже хлопотал Андрей Егорович.

– Егорыч, научи ногу обкатывать, – осмелившись, попросил Коля.

– Эт как? – прищурился конюх и откусил яблоко, ранее предназначавшееся коню.

– Как Анютка. Она сказала, что как-то сейчас ногу обкатывает.

Егорыч поперхнулся и, закашлявшись, выронил яблоко. Его тут же подобрал Василёк и охотно им захрустел.

– Так она ж про протез говорила!

– К-какой протез? – от удивления лицо Николая вытянулось как морда Василия, когда того лишают лакомства за проказы.

– Так это… того… – замешкался Егорыч. – У неё ж на правой ноге протез. Каждый год новый обкатывает. Она ж растёт. Я думал, ты знаешь.

– Не-е-ет, – растерялся мальчишка. – Никогда бы не догадался. Она вон как бегает!

– И бегает, и скачет, – кивнул конюх. – Она всё может! Эт поначалу тяжело пришлось. Маленькая была, когда их легковушку два грузовика смяли. Чудом выжила. После аварии почти год не разговаривала, по родителям тосковала. Когда Дашутка её сюда привела, она только лошадей гладила да в гриву им плакала. Потом оттаяла.

– И давно?

– Так уж восьмой год пошёл. Да ты сам у неё спроси. А то мы тут с тобой как бабки базарные за спиной шепчемся. Да, Василёк?

Васька прожевал яблоко и поднял морду в ожидании нового лакомства. Не дождавшись очередной порции, он недовольно стукнул копытом о землю. Затем обтер рот о бревно, как бы намекая, что не прочь перекусить ещё чем-нибудь вкусненьким.

– Что? Перепало? – Егорыч потрепал Ваську за жёсткую гриву. – А ведь Даша не велела тебя баловать. Пойдём в загон, а то сейчас обоим влетит.

Он похлопал по плечу ошарашенного новостью Кольку и повёл коня в денник.

На следующий день Коля пришел в конюшню на час раньше оговоренного срока. Егорыч проводил его к леваде, где Анюта заканчивала разминку верхом на Миледи.

Грива – хвост, грива – хвост. Девчонка попеременно касалась рукой шеи и крупа лошади. Она то наклонялась вперёд, то делала полуповорот, отводя руку назад. Вроде всё как обычно. Но в этот раз Коля не отводил глаз от правой ноги Ани, когда наездница проезжала по кругу мимо него.

Он только сейчас обратил внимание, что мысок ноги в стремени был постоянно направлен наружу. На тренировку Анюта ходила в спортивных брюках, и Коля даже подумать не мог, что у неё искусственная нога, вернее то, что ниже колена.

Аня чуть наклонилась вперед, несколько раз погладила Милку по золотисто-коричневой шее, потом что-то сказала и села прямо. Миледи перешла на рысь. Потом шаг, остановка, поворот, снова рысь, галоп и опять шаг. Выездка была идеальной. На третьем круге Анюта помахала Коле:

– Я сейчас!

– Не торопись! Я подожду. Здорово у тебя получается! – крикнул мальчишка и мысленно добавил «несмотря на то, что ты инвалид». Потом почему-то застеснялся этого слова. Не подходило оно Анютке.

Коля всегда представлял инвалида как несчастного, угрюмого человека, которому постоянно нужна помощь. Аня же, наоборот, сама всем помогала. Они были знакомы почти месяц, и Коля ни разу не видел её в плохом настроении.

Анюта остановила Милку, сбросила стремена и наклонилась вперёд, прихватив повод вместе с гривой. Она оперлась обеими руками о шею лошади перед холкой и махом перенесла правую ногу через спину Миледи. Затем девчонка соскользнула вдоль живота Милки на землю. Коля аж вспотел, наблюдая за Анютиным спешиванием.

– Помочь? – предложил он и испугался, вдруг она заметила, как он пялился на её ногу.

– Знаю-знаю, так делать не рекомендуется, спрыгивать надо. Но Милка уже привыкла к моим ползаньям.

Аня достала из кармана небольшую морковку и протянула лошади. Та аккуратно взяла губами угощение и одобрительно фыркнула.

– Мы с ней четыре года уже. Даша её специально для меня готовила. Вообще, держаться в седле я на пони училась. А в одиннадцать на Миледи пересела. Теперь мы с ней – не разлей вода. Ну что? Пойдём за Васькой. Егорыч сейчас у него опилки менять начнёт, а мы Василька с Миледи почистим.

Анюта взяла под уздцы Милку и повела её в денник, Коля пошёл рядом с ней.

– Чистить начнём с головы, только аккуратно, – предупредила Аня, когда они вывели коня на улицу. – Чтобы Васька начал тебе доверять, делай это плавно без резких движений и всё время разговаривай с ним. Возьми щётку.

– О чём говорить-то?

– Да о чём хочешь! Скажи, что он вчера был не прав, что ты подружиться с ним хочешь. Расскажи, как сильно хочешь научиться ездить верхом. Он поймёт. Вот увидишь.

Коля встал сбоку от Василия и осторожно погладил его по шее, затем провёл по ней щёткой и стал повторять за Аней всё то, что она делала с Миледи. Сразу было видно, что девчонке это не впервой.

– А ты Милке о чём рассказываешь?

– Обо всём! Я как-то ей пару лет назад пожаловалась, что к новому протезу не привыкла ещё. Так она меня, как какую-то драгоценность везла. Осторожничала. Сама подальше от борта отходила, чтобы я правой ногой ни за что не зацепилась. А ещё она знает, что я хочу чемпионкой в параолимпийских играх по выездке стать!

Вечером Коля шёл домой и думал, что нет таких обстоятельств в жизни, которые невозможно преодолеть. Вчера он узнал, что Анюта не такая как все, и ему стало её жалко. А сегодня он смеялся над собой. Кого жалко? Девчонку, которая может то, что не дано некоторым не инвалидам? Она ж в тысячу раз сильнее их и умеет гораздо больше. У неё обязательно всё получится! И если Аня сможет, то и Колька научится. Нет, не жалость, Анютка вызывала у него только восхищение.

 

«ЁЛОЧКА, ГОРИ!» Автор Екатерина Жданова

http://www.deti-knigi.com/index.php?option=com_k2&view=item&id=13158

Нам надо было купить ёлку в класс. Для школьного праздника. 
     На другой день мы с мамой как встали, так сразу пошли на ёлочный базар, к метро. Воскресенье, красота, народ будто вымер, никого. А погода — мрак. Небо серое, снег мелкий, колючий, сечёт по щекам. Ну, что делать,  мы повернулись, воротники подняли, бредём кое-как, спиной вперёд. Дошли до остановки, спрятались от ветра, автобус ждём.
– Что-то у меня предчувствие плохое. Поздно спохватились. –  сказала мама. 
     Пришли на базар. Так и есть. Не ёлки, а чёрте что. Я села в сугроб и давай подвывать. Продавцу даже жалко меня стало, и он отошел в сторонку, чтоб мне не мешать в моём горе.
    А мама говорит на манер Карлсона: 
– Не реви. Не реви говорю. Дело житейское. Не давай обстоятельствам быть сильнее тебя. Понятно?
– Это как ещё?
– Так. Уродская ёлочка — и отлично. Впишем её в наш сценарий.
– Какой ещё сценарий?
– Какой-какой...Новогодний, праздничный! – усмехнулась мама. Она  вытянула из  кучи самую приличную уродину и утвердила её стволик рядом с моим сапогом. 
– О, глянь. Красота какая.
    Ёлочка и впрямь была что надо, и зеленая, и пушистая. Но только с одного боку. С остальных сторон —  совершенно голая, словно выросла в платяном шкафу.
     Парень-продавец смотрел-смотрел на мамины попытки меня рассмешить, смотрел, надо сказать, с удовольствием. Он бросил в снег окурок, надел перчатки и, как бы нехотя, подошел вразвалочку, начал помогать нам ворочать ёлочный хлам. Он вытянул откуда-то снизу плоскую, как мороженая камбала сестру нашей кривульки. Потряс её, покрутил туда-сюда и говорит:
– О! А чё? Бывает мебель угловая, встроенная техника, а у вас — угловая и встроенная ёлка будет. Нарядите  — и ништяк. Лучше ж, чем ваще ничего, верно?  Ну, какую берете ту? Эту?
– Обе! – говорит мама. –  Но по цене одной. Ну-ка,  поставьте-ка их вместе. 
   Парень хмыкнул, видать, понял замысел. Он поставил их парой, ствол к стволу. Мама отошла на шаг, критически оглядела и говорит:
– Вот тут как-то лысовато. Ещё такие есть? 
– Навалом. – сказал парень, сплюнул и нырнул в колючую кучу.
    Вытаскивает что-то уж совсем идиотское: хребет кривой, будто перебитый в детстве и неправильно сросшийся, а макушка длиннющая, лысая, с редкими колючими бородавками. Мы так и покатились со смеху. А парень:
– Я не понял, так как? Пакуем?
– Конечно! Вытирая нос платком сказала мама. Чем хуже — тем лучше. Эх,  голь на выдумки хитра, верно моя бабка говорила. А она – две войны пережила и революцию. Есть топор?
– А як же ж!
– Отхватите лишнее. Вот  эти сучки и те ветки.
     И вот когда три стволика вместе стянули туго-туго, получилась такая чудная, совершенно сказочная  и невероятно густая ёлочка — первый сорт, загляденье. С тремя макушками. Во прикол! Мы сразу прикинули, что понадобятся ещё две стеклянные верхушки.
      Обрадовались мы, что такие умные и находчивые, идем назад, ёлку нашу несём. Все оглядываются, и чтой-то мы так подозрительно веселы? Аж приплясываем. А нам смешно! И ветер колючий нам нипочём, он в спину потому что, подгоняет, идти помогает.
– А давай, говорю, это как-будто ёлка Змея Горыныча?
– А давай! 
– А давай, он Бабке Ёжке принес её на Новы год?
– Давай!
– А я чур буду Дюдюкой, ладно? Буду мешать всем в лесу праздник праздновать и подарки украду. А класс будет пополам: за злобнюков одни, за добрюков  другие.
– Давай. Только ты будешь Пеппи Длинныйчулок. Смешаем все сказки. Чтоб костюмы у всех разные были, и конкурс костюмов ещё устроим.
– Ура! Я Пеппи! В косички можно проволочки вплести! И загнуть вверх.
– Точно. Будешь всех мирить и спасать. Дюдюкой у нас Ирка Николаева будет. Самое оно. Я — Баба, естественно, Яга, Горыныч — Галькин папа. Мохов с Григорьевым – звездочёты, Захаров рыжий — лис, Набока — серый волк, Лушина — на табуретку, пусть за спецэффекты отвечает, сыплет снег всем на головы. Так. Дед Мороз нужен. О! Дядя Слава! 
– Ура!!! 
– Слушай, сказала мама, вот и сценарий готов. Сейчас запишем, репетнём пару раз, и готово.
Репетнули пару раз,
Пару раз, пару раз,
И пустились перепляс,
Перепляс, перепляс!
     Так мы шли, пели и прикидывали.
     Вечером мама отстучала наш сценарий на машинке. Утром в школе

Надежда Петровна как увидела нашу сиамскую ёлочку, так и села.

– Это что ж такое?

– А это нам так по сценарию нужно, это ёлочка тёмных сил. – мама уверенно достала из сумки и протянула ей рукопись. – Вот: у Змея Горыныча праздник. Он какой? Трехголовый. Вот и ёлочка у него такая, ему под стать.

мы все, кто играет, остались после уроков,  и распределили роли. Костюмы и реквизит решили готовить у нас.

– Ой, как здорово! Как интересно! А мне роль тут есть?

– Конечно! Вы – Зимушка–Зима! Лушин ваш помощник – Ветер Норд–ост!
     Вечером все ребята собрались у нас, и пошла работа: кто танцует, кто поёт, я ручку швейной машинки кручу, наяриваю, папа и Дашка  делают  игрушки для нашей корявой ёлочки: косточки куриные красят серебрянкой, из апельсинных и лимонных корочек-кружочков цепи собирают. Ведь, у Бабки Ёжки свои представления о красоте. А шарики на  ёлочке баб-ёгской знаете из чего? Из яичной скорлупы! Да-да! Для этого две дырочки маленькие делаются с двух концов в сыром яичке, и всё из него выдувается в миску — это на общий дружеский омлет с колбасой. После. А скорлупка раскрашивается. Можно рожу или череп с костями нарисовать, чем страшнее — тем лучше, прикольнее. Спичечка с ниточкой — и готов шарик. Просто зеканска!
       А мама сочиняла песню. Большими гуашевыми буквами она выводила на ватмане слова, чтоб в конце, когда  злобнюки покаются, грянуть хором:
Топят печки жарко,
Пироги пекут
Ёлки и подарки
Все домой несут...
     Она уже договорилась с Аней, дочкой своей приятельницы с работы, чтоб на пианино нам подыграла. Аня учится в Консерве! Представляете? Консерва — это ВУЗ такой, там самых крутых музыкантов учат, для театров. Завтра репетиция с музыкой — и всё. Выступаем. Ой, так волнительно!
     Приезжал Дядя Слава. Теперь у него трое детей, и он уволился из хора, потому, что в такси больше платят. Ещё он в соборе поёт по большим праздникам, потому, что он — бас. Его даже в Саратовский оперный театр звали. Он как запоёт «От скал тех каменных у нас, варягов кости», так стекла трясутся и стены ходят ходуном во всём доме. А в Новый год он таксист-Дед Мороз. Это называется «бомбить». А чё? Мешок в багажник, бороду под мышку, и порулил по садам и школам. Очень удачная работа. А костюм у него театральный, богатый: И красная шуба на вате, а воротник – меховой, и шапка, и валенки, и рукавицы до локтя с разрезами! Всё расшито бусинками. А борода — как настоящая, не отличить!
     Дядя Слава добавил в сценарий свои слова про то, как он долго ехал снежным лесом, сбился с пути и, наконец, нашел нас по веселому смеху.   

    И вот наступил праздничный день. 
    Пришли некоторые мамы и два незнакомых папы. Они расставили стулья вдоль стен, разложили пирожные, конфеты, яблоки на блюдца.
    Аня села за пианино, и понеслась радостная полечка снежинок и зайчиков. Всё шло изумительно: складно и хорошо. Баба Яга украла ёлочную гирлянду. Змей Горыныч придумал надеть на руки два раскрашенных башмака, будто три головы у него получилось. И он ими целовал Бабу Ягу! Они с мамой плясали шуточный краковяк и пели:

За то, что мы такие хулиганы,

За то, что невоспитанные мы,

Никто в лесу дружить не хочет с нами,

И всюду мы ходить должны одни!

     Это Горыныч сам сочинил. Не очень складно, да ладно! Зато все ржали.

     Вместо красивых шариков Волчонок и Лисёнок украсили ёлку объедками, а белочек и заек не подпускали к своей уродской ёлочке. Все хохотали, кричали, началась потасовка.

     Зимушка–Зима в белом свадебном платье маме на ухо:

­– Надо бы полегче, сейчас разойдутся, взмокнут, а еще впереди полпраздника.

– Надежда Петровна, все идет по сценарию.

      Тут Мальчиш-Кибальчиш в будёновке взмахнул сабелькой  и повел мушкетёров в наступление на Горыныча и Бабу Ягу. Зайчики и снежинки закидали врагов ватными снежками. Их окружили и взяли под стражу. Ковбой и шериф надели на них, рыдающих и молящих о пощаде, наручники. И вот злобнюки покаялись, вернули украденную гирлянду, без которой бесполезно кричать хором: «Раз, два, три — ёлочка гори». 
    Добрюки посрывали кости и объедки с ёлочки, украсили как надо, в красивые игрушки нарядили. Вот уже, всё готово для появления Дедушки Мороза. Ёлочку украсили серебристым дождем, стеклянными игрушками, хлопушками, и тут… Чей-то папа обнаружил, что штепсель не дотягивается до розетки на стене. Двигать ёлку поздно. И он что-то стал быстро там химичить.
     Раскаты баса  Дедушки Мороза услыхала вся школа. Потому, что Дядя Слава уже от раздевалки стал аукаться, и вдруг запел, как в театре:
– Не лёд треш–щыт, да не комар пиш–щыт. Это кум до кумы судака таш–щыт...
     Тут, конечно, все восхитились, обрадовались, захлопали, а Надежда Петровна вся приосанилась, зарделась и говорит:
–  Ребята! Давайте дружно позовём Дедушку Мороза. Хором! Дед Мо–роз! Дед- Мо–роз!
    Дядя Слава открывает дверь широким жестом. Он входит во сей красе, с посохом,  а за ним наш учитель труда, он – Снеговик! Помощник и почтальон Деда Мороза, вот здорово! С мешком подарков здоровенным.
 – Что, ребята, заждались?
Наконец мы добрались.
Кони быстро нас домчали,
Мы почти не опоздали!
Мы пришли из доброй сказки, 
Будут игры, песни, пляски! – сказал Снеговик, и Аня ударила по клавишам. Пошла кутерьма, сцепились дружно в хоровод. Лушин разошелся, все из пакетов на нас как высыплет, весь снег. Тоже не стерпел, спрыгнул с табуретки.

       Мы так расшумелись, что к нам стали заглядывать мальчишки из других классов. Ещё бы. Кому не охота повеселиться? Но Надежда Петровна шикала на них и не пускала. Пришлось дверь на ключ даже закрыть. Ну, они поломились чутка ещё и обиделись, ушли.

        Было всё: викторина, прыжки в мешках, кто первый сядет, – вот уже все устали и взмокли.  И тогда все сели, пьют газировку, отдуваются.

Наконец, Зимушка–Зима наша говорит:
– Новый год давно стучится!

Ёлка скоро загорится!

    Ребята, те кто трескал уже корзиночки и эклеры, повскакали с мест, схватились за руки, окружили ёлку.
– Ну–ка, вместе! Раз, два, три,

Хором: ёлочка гори!
     Не горит.
     Ну, все подумали, так надо. До трёх раз. Надежда Петровна выразительно глянула на чьего-то папу и снова махнула нам:
– Раз, два, три...Ёлочка... 
   Сперва там что-то застрекотало в удлинителе под ветками и посыпались искры. И вдруг она как полыхнёт! Огонь как-то сразу пробежал по дождю к макушке и перекинулся на бумажную гирлянду под потолком. Все как завизжат, забегают. Страшно!

    А Дядя Слава с мамой переглянулись и он как гаркнет: – Спокойно! Всё учтено могучим ураганом!

Вот наказанье глупым хулиганам!

И Змей Горыныч с Бабою Ягой

На праздник детский больше ни ногой!

Они опять хотели нам соврать

И наш прекрасный Новый год сорвать!
Анюта, ты сыграй нам бодрый марш,

Злобнюки из класса – марш!!

   Аня трясущимися руками взяла аккорд.

– Тёть Галь,– шепчет, – «Монтекки и Капулетти»?

– Да! – кивнула мама.

Аня ка–ак ударит по клавишам, ка–ак станет всем до кишок честно, правдиво и трепетно!

      – Это что, все ещё по сценарию? Это перегиб! –  кричит Зимушка.

      Чей-то папа всё понял и кинулся к двери. Стал трясти ручку, а она заперта. Он ключ как повернет со всей дури, а он и кряк! Сломался. Кругляш с номером в руке, а сам он в скважине. У нас же наоборотский замок! Он не знал!! Надо было крутить в другую!
    Трудовик бах ногой! Бах! Но дверь крепка, не выбить. А ёлка горит! Горят хлопушки, черный смрад понесся по классу. А ребята смеются, не понимают, что сценарий–то кончился!

    – Ну ничего. Мы их через окно

Сейчас заставим выйти всё равно! – хохочет басом Дед Мороз.

Аня  сломалась первой. Хлоп! Крышкой фоно.
– Инструмент! – кричит. – Спасайте инструмент!  
– Все в угол, туда! – крикнула Надежда Петровна. Мамы навалились на торец пианино и повезли его от огня, заслонили им детей.
   Мама крикнула:
– Славка, окно!
  Подбежала, дёрг штору, глядь–поглядь, а окно заклеено, ручек нет, лишь фрамуга открывается. 
– Что делать?! Где ручка?!

   Дети завизжали, кто присел на корточки, кто забегал, а Дядя Слава как гаркнет:

– Тихо! Без паники! В одну шеренгу становись! – и руку вытянул. Все аж присели. Потом послушались, перестали кричать и плакать.

     А чей-то папа схватил газировку и стал издалека брызгать в сторону ёлки изо рта.
– Ну чё ты делаешь, мать твою! Сюда! – сквозь зубы и бороду пошипел ему Дядя Слава. Он надвинул шапку на брови, воротник красной шубы на уши натянул, вскочил на подоконник, повернулся и спиной и ломанулся в окно. Посыпались стекла. Острые осколки он выбил локтем. Он ведь в рукавицах, ему ничего. 
–Ты! – крикнул Дядя Слава и махнул рукой, – ко мне! Да бегом, чудила! 
    Чей-то папа не обиделся, а сразу как-то проснулся. Подбежал. Дядя Слава схватил его за шиворот и выкинул во двор. Хорошо, что первый этаж.
– Жив? – Дядя Слава посмотрел вниз. –  Беги, звони! Да не туда, етить твою! В школу! 
      А ёлка уродская наша горит, занавеска полыхает, дым валит из окна, жарко жуть.
    Второго папу, который детей, как цыплят, в кучку сгонял, Дядя Слава аккуратно спустил за руку, и тот спрыгнул на сугробы под окном. Снеговик-трудовик за ним. Он быстро понял, что надо делать.
     Дядя Слава передавал детей по одному на улицу, а они ловили их внизу.

– Пусть горит себе, не жалко,

Зайки, белки! В раздевалку! – причитал Дед Мороз,  а ребята мчались со всех ног в школу.
   Мне вслед кинули огромный мешок с подарками:
– Катюх, держи. Отвечаешь за него!
    Я кивнула и поволокла его по утоптанной дороге в школу. Он лёгкий. Наполовину набит бумажной соломой, для видимой пухлости. А мог сгореть, легко, вместе с подарками.
     Послышалась сирена. Примчалась машина красная. А Дядя Слава спускал уже по стене горестную Надежду Петровну. 
– Это я во всем виновата! Я! – причитала она. – Нас всех уволят к чёрту. И правильно.

   У Дяди Славы по лицу катился пот, спина дымилась. Пожарные помогли ему соскочить вниз. Они размотали кишку и очень быстро залили класс.

– Все идет как по маслу, – приобнял ее Дядя Слава. Теперь мы с детьми хором ищем правильную елку. Есть у вас где ещё?

– В актовом, общая!

– Туда. Хлопайте в ладоши и скандируйте: никуда не разбегаться, праздник должен продолжаться! Я иду.
    Она кивнула и побежала.

– Никто не расходится!

Оба папы и Дядя Слава закурили. 
– Да, весело. 
   Чей-то папа сказал:
– Между прочим, я  не…А программист.
– Да ну? Слава. 
– Игорь.
– Игнат.
     И как они начали ржать, по плечам друг друга хлопать!
Второй папа достал из внутреннего кармана куртки плоскую фляжку. Хлебнул, протянул Дяде Славе. Но тот подумал и передал её папе-программисту: 
– Ещё подарки раздавать.
Прибежала Надежда Петровна, не глядя хлебнула из протянутой фляжки:
– Ура! Нам дали актовый. Дальше конкурс чтецов и костюмов. Микрофон включили. Вы как, Дедушка Мороз?
– Иду. 
– Отлично. Ждем! – Надежда Петровна посмотрела на него с восхищением.

– Ну вот. Я ж говорил. Праздник продолжается. – подмигнул ей дядя Слава.   Он пожал папам руки, поправил шапку, бороду, затянул потуже кушак и зашагал к детям.

 

С Новым годом! Всем вдохновения, успехов, добра и мира!

С Рождеством!