Дорогие читатели и писатели!

Редакция сайта «Дети-книги» поздравляет вас с наступившим Новым годом и Рождеством!

Желаем вам мира, добра, любви, здоровья, благополучия!

 

А нам, детским писателям - творческих открытий, новых книг и радости от сопричастности к лучшему, что есть в мире -детству!

Ведь мы – хранители этого волшебного мира детства, и всеми силами стараемся его сохранить счастливым и добрым в наше неспокойное, сложное время! Возможно это наивно, но я верю, что светлое творчество преумножает добро на Земле, и в этом, мне кажется, смысл нашей жизни.

А долгими зимними вечерами в каникулы хорошо читать новогодние и рождественские истории и верить в чудо, которым с вами делятся наши писатели.

Елена Овсяннкова

 

Д.А оформлена:

Работы детей

1) победителей конкурса Конкурс детского творчества «Православная культура и традиции малых городов и сельских поселений 2016 года"

2) Победителей конкурса "Пятерочки" в г.Самаре. Работы предоставила  Алена Подобед, художник и поэт, друг автора ДА.

3) Работы детей художественной школы г. Железнодорожный, преподаватель Виктория Топоногова.

 

 

 

Виктория Топоногова

КОНСТРУКТОР СНЕЖИНОК

 

Кулезик работал уже около ста лет сборщиком снежинок. Он делал их из молекул воды по специальным чертежам. Мастерство его дошло до того, что за одну секунду он мог собрать около десяти снежинок, а за минуту – целых шестьсот. Он был, конечно, горд своими успехами, но мечталось ему о другом.

И наконец Кулезика перевели в конструкторский отдел, доверив самому придумывать  схемы снежинок. Кулезик был счастлив. Ему давно надоели шестилучевые снежинки, и он хотел создать что-то принципиально новое. Тем более что был канун Рождества, и сотворить в подарок всему миру семи-, восьми-, десятилучевые снежинки было бы просто чудесно. Он ведь знал, что в Рождество весь мир словно рождается заново.

В самый разгар творческого процесса в комнату вошёл Забарик, старший над конструкторами.

– Что это ты придумал? – изумился он, глядя на чертёж семилучевой снежинки.

– Всего-навсего добавил один луч, – скромно признался Кулезик. – Не слишком революционно, это правда, но надо же с чего-то было начать…

– Не надо было ни с чего начинать, – гневно сдвинул брови Забарик. – Есть общие классические требования, их и надо придерживаться.

– Но семь лучей – это так красиво! И потом, «семь» – счастливое число. Даже поговорки есть такие, как «Семь раз отмерь, один – отрежь»…

– Вот и надо было сперва семь раз отмерить!

– Но ведь я именно так и сделал… – совсем растерялся Кулезик.

– Запомни, начиная с самого Сотворения Мира мы делаем миллиарды вариаций снежинок в рамках классической схемы по Небесному плану, и каждая из них всё равно уникальна.

– Я знаю, – вздохнул Кулезик. – Но можно хотя бы на Рождество… как подарок.

– Даже не вздумай!

И Забарик хлопнул дверью.

Из конструкторов Кулезика выставили, и на Рождество он оказался не у дел. Бродя по улицам, он смотрел на снежинки, кружащиеся в свете фонарей. Кулезик знал, что несколько его чертежей успели отправиться в цех сборки, и теперь где-нибудь наверняка летали его семилучевые красавицы, его праздничный подарок этому миру…

А люди, спешащие по своим делам, не смотрели на снег, он был для них только помехой на пути. Они понятия не имели, сколько у каждой снежинки должно быть лучей по Небесному плану.

– Как же сложно работать с неорганикой, – бормотал Кулезик. – Сплошные ограничения и консерватизм!

Он вспомнил, как сто лет назад его выгнали из отдела минералов. Тогда кристаллы пирита оказались, – о ужас! – не кубической формы. Ну ладно, он тогда реально накосячил – не выставил прямой угол, как надо. Но мастер Дук был в бешенстве и совершенно неуставно позеленел.

«В конце концов Лавалик давно зовёт меня к себе, – подумал Кулезик. – У них в цветочном отделе всё не так строго. Тоже, конечно, свои классические формы, но хотя бы с цветом можно иногда поэкспериментировать. И с ароматами…»

В голове у него тут же зародилась идея четырёхлистного клевера.

«И пускай у сирени хотя бы иногда появляются цветки с пятью лепестками…» – фантазировал Кулезик.

А над головой у него кружились его неповторимые семилучевые снежинки.

 

СНЕЖНЫЕ СНЫ

В одном маленьком городке, таком крохотном, что и городом его назвать трудно, жил Сказочник. Вообще-то у него была другая профессия, но Сказочник – это не профессия, это состояние души. Сказочное состояние души может быть у любого человека, и тогда вокруг начинают происходить удивительные вещи, а если такое случается часто, то постепенно этот человек превращается в настоящего Сказочника.

В городе, о котором идёт речь, снег выпадал рано и лежал на земле целых полгода, зимние ночи были длинными и холодными, снег заметал дома до самых окон и люди ходили по узким дорожкам, протоптанным среди сугробов.

Сказочник не любил зиму. В долгие зимние вечера ему не хватало тепла и света, и очень хотелось, чтобы всегда на деревьях расцветали красивые цветы и росли вкусные сочные фрукты.

Поэтому зимой, сидя у окна и глядя на заснеженную улицу, он придумывал яркие, красивые сказки о далёких морях, тропических островах, удивительных животных и птицах. В его сказках всегда весело светило солнце, тёплые волны ласково накатывали на золотистый песок пляжей, и люди были совершенно счастливы. Он сам рисовал для своих сказок картинки, и они тоже были наполнены светом и радостью.

Дети в этом городке очень любили его сказки, ждали появления каждой новой книжки, жадно прочитывали её от корки до корки и перерисовывали в свои альбомы летящие по гребешкам волн парусники и огромное солнце, освещающее грациозно изогнувшиеся пальмы. Встречая Сказочника на улице, дети обступали его со всех сторон и просили рассказать новую красивую сказку. Иногда ему приходилось сочинять её прямо на ходу.

Однажды под Рождество, когда вся земля наполняется ожиданием чуда, Сказочнику приснилось, как два маленьких ангела заглянули к нему в окно (а может, так оно и было на самом деле). Сказочник ничуть не удивился, и даже пригласил их зайти на чашечку чая. И вот такой у них за чаем получился разговор:

– Знаешь, – сказал один ангел, – у нас очень много работы и совсем нет времени на разговоры, но мы должны тебе сказать – ты пишешь неправильные сказки.

Очень удивился Сказочник, ведь его сказки любил весь город, и он никак не ожидал такой суровой оценки.

– Не обижайся, – сказал ангел, – но ты действительно пишешь о том, о чём и понятия не имеешь. Разве ты сам видел тропические страны?

– Нет, но я слышал о них… И детям это нравится, – пытался оправдываться Сказочник.

– Если бы детям не нравились твои сказки, мы бы к тебе даже не заглянули! – сказал второй ангел. – Но посмотри, что ты сделал с городом – в каком он запустении!

– Но при чём здесь я? – возразил Сказочник.

– Как при чём? В городе остались одни дети да старики, и всё из-за твоих сказок. Все дети, вырастая, едут искать выдуманную тобой красивую жизнь. Ты подумал, что будет с ними? Ведь они никогда не найдут того, что было лишь в твоём воображении! Счастье человека зависит не от того, где он живёт, а от того, как он относится к окружающему миру.

– Я даже не догадывался, что это так серьёзно, – вздохнул Сказочник, – я хотел просто развлечь ребят, чтобы им не было скучно зимой. Но вы убедили меня – я больше не буду писать сказки.

– Ты так ничего и не понял, – сказали ангелы.

– Что же мне делать?

– Тебе надо научиться писать другие сказки. Пиши о том, что знаешь. 

– Но зима такая скучная…

– Просто ты её ещё не видел. Научись спрашивать!

– Кого?

– Всё вокруг. Траву, деревья, облака.

– Но я не умею с ними разговаривать.

– Если ты разговариваешь с нами, то и с ними сумеешь. Учись! – сказали ангелы и улетели.

Проснувшись, Сказочник решил, что это был не простой сон. И тогда он пошёл на улицу и начал спрашивать. И узнал вот что: вода в облаках смотрит на звёзды и запоминает их свечение, а когда превращается в снежинки, старается повторить их форму. Поскольку звёзд много и они все разные, то и форма снежинок никогда не повторяется.

А ещё вода помнит траву и деревья, которые склонялись над ней, когда она была рекой или озером. И вода рассказывает нам о том, что видела, рисуя узоры на оконных стеклах.

А когда снег начинает таять, вода течёт вниз, к спящим семенам, и шепчет им о лете, о солнце и о том, какими красивыми они будут, когда вырастут. Тогда семена проклёвываются и начинают расти. Потом вода бежит вверх по стволам деревьев к почкам и приносит им весточки от прошлогодних листьев, которые летали и кружились на ветру совсем, как птицы, прошлой осенью.

А деревья зимой спят и видят сны. А когда просыпаются и смотрят на снег, то думают, что это сон о весне и белых лепестках, и засыпают снова. И только тополя подсмотрели за зимой и научились делать летний снегопад из своих семян.

Теперь Сказочник писал совсем другие сказки. И его новые сказки нравились детям даже больше прежних, ведь они видели, что волшебный мир не надо искать за тридевять земель, он здесь, вокруг них, его надо только увидеть и услышать.

И дети, вырастая, уже не уезжали из города, ведь разве есть где-нибудь ещё такая волшебная страна, где деревья видят сны, а обычная вода умеет превращаться в звёзды.

 

 

Анна Вербовская

ДЕЛО БЫЛО В ЯНВАРЕ

 

            Из всех праздников самый лучший на свете - Новый год. Сугробы, ёлка, утренник в детском саду, мешок подарков.

            На утреннике почти все девочки наряжаются снежинками. Только Алёнка каждый раз напяливает на себя маску лисы и костюм с длинным рыжим хвостом – лишь бы от всех отличаться. Мальчишки – те обычно зайцы, или рыцари с мечами, или роботы. В крайнем случае – космонавты.

            Я бы тоже хотела быть космонавткой, но на космический костюм у мамы нет выкройки подходящей. Поэтому она накупает в аптеке десять метров марли, добавляет обрезки тюля, остатки разорванных бус, огрызки ёлочной мишуры.

            - Красота! – говорит мама, подшивая, пришивая, приклеивая, приматывая и выкладывая на юбке пышные складки. - Ты будешь самая красивая снежинка!

            Ну, не знаю…

Иришке, вон, готовый костюм принцессы купили - в «Детском мире». А Наташе вообще привезли из-за границы.

- Я буду единорогом! – хвастается Наташа и показывает всем по очереди язык.

- Ну, и дурочка! – говорит Наташе Алёнка и тоже показывает язык, правда, не так уверенно.

Ей лиса уже до смерти надоела. Но другого костюма у неё нет. А опускаться до снежинки совершенно не хочется.

- Снежинок на свете целый миллион! – гордо заявляет Алёнка. - А нас, лисиц-сестриц…

- Михайло Потапыч всё равно лучше всех! – не сдаётся Денис. - Видала, какой у него огромный нос и толстые лапы?

Им с Алёнкой на утреннике предстоит исполнять целый номер – сказку про Колобка. Колобка почему-то изображает Игорёк. Он такой маленький и тощий, что приходится обкладывать его десятью слоями ваты, чтобы хоть немножко скруглить бока и придать толщины.

- Я Колобок, Колобок, - еле слышно пищит Игорёк из-под ваты и всё время пытается почесать нос. У Игорька в таком жарком костюме постоянно всё потеет и чешется.

Вообще-то сначала Колобком хотели назначить толстого Женьку Топоркова. Но тот в последний момент заартачился – не хотел, чтобы его лисица Алёнка ела. А Игорьку всё равно. Вот теперь и отдувается.

А Светке – той задали учить стихотворение. Длинное такое, про ёлку. Светка, когда его на репетиции читает, всё время реветь начинает. Во-первых, потому что там не только про ёлку, но ещё и про волков. А во-вторых, из-за того, что она всё время забывает и путает слова.

- Дело было в декабре, - задумчиво произносит Светка.

- В январе, - подбадривает её Валентина Ивановна.

- Стояла ёлка во дворе.

- Не во дворе, - поправляет Светку Валентина Ивановна, - а на горе.

Светка обиженно поджимает губы. Но ничего, пока ещё держится.

- А возле этой ёлки, - продолжает Светка, - ходили злые волки.

- Не ходили, - вздыхает Валентина Ивановна, - а бродили.

Светка тоже вздыхает и смотрит на Валентину Ивановну злым волком. «Какая разница? – написано на её красном, надутом лице. - Сама бы рассказывала, раз такая умная».

- Ну-ну, - ласково говорит Валентина Ивановна, - продолжай.

Но Светка уже обиделась окончательно. И продолжать совершенно не хочет. Она ревёт весь остаток дня, до самого вечера. И Валентине Ивановне ничего не остаётся, как поручить это стихотворение мне.

- Ты способная, - хвалит меня Валентина Ивановна, - за вечер выучишь.

Но, видимо, я оказалась не такая способная…

Накануне весь вечер я зубрила этот злосчастный стих.

- В январе… на горе… ёлки… волки…

- Вот как раз ночной порой, - подсказывала мне мама, делая последние стежки на юбке снежинки и между делом заглядывая в книжку, - когда в лесу так тихо, встречают волка под горой зайчата и… Э-э-э, да у тебя глаза слипаются! Давай-ка в кровать, утро вечера мудренее.

А на следующий день был утренник.

- Я Колобок, Колобок! – весело распевал Игорёк, подскакивая на тонких ножках под ёлкой.

- Ам! – щёлкала хищными зубами Алёнка.

- В лесу родилась ёлочка! – хором пели снежинки, порхая и кружась по актовому залу.

И я тоже пела и кружилась вместе со всеми. А потом появился румяный старик с посохом, белой бородой, в голубом халате и в валенках, взятых напрокат у Валентины Ивановны

- Я Дед Мороз! – толстым голосом объявил он. - Всем подарки принёс! Кто расскажет мне стишок, тому дам я пирожок!

 И все стали наперегонки рассказывать ему то, что выучили по заданию Валентины Ивановны. Рыцарь Павлик – про то, как звери встречали Новый год. Единорог Наташа – про Снегурочку. Принцесса Иришка – про нарядную ёлочку и метелицу.

А потом Дед Мороз подозвал меня и поставил с собой рядом

- Ну-ка, ну-ка, - наклонился ко мне румяной щекой. - Что ты нам приготовила?

- Дело было в январе! – выкрикнула в ответ я уверенным голосом.

Дед Мороз одобрительно кивнул и подпёр щёку варежкой, приготовившись слушать.

- Торчала ёлка в той поре. А возле этой ёлки лежали злые волки.

- Что-что? – удивлённо поднял белые брови Дед Мороз. - Лежали?

- М-м-м… визжали… рычали… ворчали…

- А может быть, бродили?

Этот Дед Мороз стихи знал не хуже нашей Валентины Ивановны.

- Может быть. Ещё там про зайчат было. Они прыгнули на ёлку, притворились игрушками. В общем, обманули волка.

- Ах, как здорово! – обрадовался за зайчат Дед Мороз и вручил мне подарок.

Даже не смеялся, как все остальные. А больше всех смеялась Светка. Радовалась, что не она так опозорилась. Хохотала, раскрыв рот. Очень обидно.

- Подумаешь! – успокаивала меня мама по дороге домой. - Зато ты была самой красивой снежинкой!

- Ты тоже молодец, - похвалила я маму.

Да! Чуть не забыла! Там потом соревнования по прыжкам в мешках были - для мам, кто быстрее. Моя мама так старалась, скакала, как те зайчата, что от волков убегали. Всех обогнала – и Алёнкину маму, и Светкину, и даже самого Деда Мороза. Хотя он, по-моему, маме немножко поддавался. Или мне так только показалось?

 

 

Лариса Васкан

         Маленькая Хрюня – фантазёрка и мечтательница. А жить рядом с фантазёрками бывает непросто. Но бабушка Хрюни справляется. Она очень любит свою внучку и знает одно волшебное слово.

СНЕГУРОЧКА

(Отрывок из сказки «Волшебное хрю»)

             Приближался Новый год. Бабушка сшила для Хрюни голубое пальто и голубую шапочку с белым отворотом.

          Хрюня нарядилась в обновку и стала рассматривать себя в зеркале.

– В этом наряде я похожа на Снегурочку! – довольно заметила она. – Скоро с севера прилетит мой дедушка Мороз, и мы будем дарить подарки ребятам и зверятам!

          Эта мысль очень понравилась Хрюне. Она побежала на улицу встречать Деда Мороза. Навстречу ей с радостным лаем кинулся щенок.

– Извините, – спросила его Хрюня. – А Вы, случайно, не северный олень?

– Гав! – на всякий случай, согласился щенок. Ему очень хотелось поиграть с Хрюней.

– А я – Снегурочка! – представилась она. – Вы не видели Деда Мороза?

– Нет, – честно ответил щенок. – Но я могу помочь тебе его поискать.

– Хорошо! – согласилась Хрюня. Верхом на северном олене она отправилась на поиски Деда Мороза.

          Северный олень обскакал весь земной шар. Дед Мороз был неуловим! Люди и звери говорили, что видели его совсем недавно. Будто бы он был, но только что ушёл.

          Друзья вернулись домой за пять минут до Нового года. Бедная Снегурочка так и не смогла найти Деда Мороза. Она так расстроилась, что горько расплакалась.

          От горячих слёз снежная девочка растаяла и превратилась в облако. Облако полетело на крышу Хрюниного дома.

– Нет, лучше я буду звездой! – подумало оно по дороге, стало пятиконечным и засияло над крышей разноцветными лучами.

          До Нового года оставалось три минуты. Северный олень со звонким лаем помчался за бабушкой.

          Бабушка вышла во двор и посмотрела наверх.

– Хрюня, слезай с крыши, ты прозеваешь Новый год! – ласково позвала она. Но яркая звезда гордо сияла в ночном небе. Тогда бабушка рассердилась.

– Хрюкни! – строго приказала она.

          Хрюня испугалась, хрюкнула и кубарем скатилась с крыши.

          А дома уже была наряжена ёлка и накрыт новогодний стол. Хрюню ждали гости, которых пригласила бабушка. Все веселились и готовились встречать Новый год. И вдруг, Хрюня увидела настоящего Деда Мороза. Он сидел грустный, низко опустив голову.

– Что случилось? – спросила Хрюня.

– Он без Снегурочки остался, – объяснила бабушка. – Она у заморских свинок загостилась и забыла про Новый год!

– Какая несерьёзная! – возмутилась Хрюня.

– Не расстраивайся, дедушка, – сказала она Деду Морозу. – Я буду твоей внученькой!

          Дед Мороз посмотрел на Хрюню в голубом пальтишке и очень обрадовался.

– Ура! – закричал он. – Ну, что же ты стоишь, Снегурочка? У нас с тобой много работы!

          Они подарили подарки бабушке, щенку и всем гостям. Потом спели новогоднюю песню и стали зажигать ёлку.

– Ёлочка, гори! – три раза попросил Дед Мороз. Гости ему помогали, но чуда не происходило.

          И тут, на помощь пришла бабушка.

– Ёлочку сможет зажечь только волшебное хрю! – торжественно объявила она.

– Хрюкни! – попросила бабушка внучку.

          Снегурочка хрюкнула, и ёлочка зажглась.

– Ура! – закричали все. – С Новым годом!

– Волшебница ты моя! – ласково сказала бабушка и поцеловала Хрюню в пятачок.   

 

 

Виорэль Ломов

ЛЕДЕНЕЦ ДЕДА МОРОЗА

Дедушкина сказка

Раздал Дед Мороз детям все подарки и решил пройтись по лесу. А в лесу снегу не меньше, чем в поле. Снежная выдалась зима. По сугробам шагать в шубе неудобно, да и жарко. Скинул Дед Мороз шубу, снял шапку и рукавицы, побросал их в сани, отпустил оленя домой, и сам всю ночь ходил по синему лесу под серебряной луной, отмечал, где какой непорядок. А когда настало утро и взошло солнце, такой красотой наполнился лес! И не только красотой, но и тишиной. Ночью тишину не замечаешь, а днем она виднее. Лишь ветки похрустывают, да снег похрипывает и пыхтит под ногами — хрип! хруп! пых! пух! Зашел Дед Мороз в ельник и радуется: никаких украшений на елки не надо. Без шаров и гирлянд, без фейерверков и бенгальских огней всё блестит и переливается. Вышел из леса — деревенька пред ним, решил обойти ее стороной. В это время на крыльцо ближнего дома девочка вышла, половичок трясет. Увидела старика без шубы. А он без своего наряда на Деда Мороза совсем не похож. Старик и старик с седой бородой. Посох в руках, так и тот — не царский, а простая палка, батожок.

— Здравствуй, дедушка! Что же ты без шубы и без шапки? Замерз, поди? Заходи, погрейся! Пальтишко старое отцовское возьми. И малахай найдем. Подран немного, но еще добрый.

— Спасибо! Я не замерз, внученька. Ты с отцом живешь?

— С батюшкой. Он рыбу пошел ловить, а я вот по хозяйству управляюсь.

— Мать, сестры есть?

— Мачеха со своей дочкой Катей на ярмарку поехала. Заходи, дедушка, чайку попьешь. Я пирожков напекла полную миску. С брусникой и черникой.

— От пирожков не откажусь.

Дед стряхнул веником снег с валенок, зашел в избу. Сел за стол. Огляделся и спрашивает:

— Одна, значит, хозяйством заведуешь?

— Одна. Мачеха с сестрой не любят прибирать и стряпать, они всё больше по гостям ходят да по ярмаркам ездят. А то на печь лягут, и ну кости знакомым перемывать.

Похвалил Дед Мороз девочку:

— Молодец, чистенько у тебя. В доме чисто — и на душе чисто. Звать-то тебя как? Сдается мне, Маша.

— Маша. А как ты узнал?

— Кудесник я. Много чего знаю.

Угостила Маша кудесника пирожками. Попил тот чай, а на прощание подарил хозяюшке сосульку.

— Это не просто сосулька. Это волшебный леденец. Захочешь чего-нибудь, возьми его и попроси — вмиг исполнится. Попроси-попроси!

Маша поблагодарила гостя и говорит:

— Леденец, дай, пожалуйста, шубу, шапку и варежки для дедушки-кудесника!

И тут же в руках у нее оказались шуба и шапка с рукавицами.

— Надевай, дедушка. В ней тепло. Вот варежки и малахай.

— А что же для себя ничего не просишь?

— У меня и так всё есть. Чего нет, своими руками сделаю. Дедушка, леденец не растает?

— Не растает, внученька.

Ушел Дед Мороз, а посох свой забыл, Девочка выглянула из избы — нет дедушки. Поставила она батожок возле двери, а леденец положила на полку в блюдечко, чтоб Жучка не стащила со стола. Тут с ярмарки и мачеха с дочкой вернулись, себе обновок накупили. Сразу же примерять стали. Напримерялись, сели за стол.

— Уф, устали! Налей-ка нам чаю, — потребовала мачеха. — Катюша, достань-ка там леденец. Подарок тебе, Маша, с ярмарки — петушок! Не забываем тебя!

— Спасибо, матушка! Спасибо, сестричка! — Маша перенесла с печи теплые пирожки, разлила чай. Возле себя поставила блюдечко с леденцом Деда Мороза. Туда же положила леденцового петушка.

— Доча! А что пирожков так мало напекла? — спросила мачеха. — Или съела?

— Слопала! Слопала! — крикнула Катя. — И Жучке дала! У, обжоры!

— Дедушка мимо шел, без тулупа, голодный, — стала оправдываться падчерица. — Позвала, угостила.

— Нечего поваживать бродяг! Ничего не украл?

— Сосульку-леденец подарил.

— Эту, что ли? — схватила сестра сосульку и сунула ее в рот.

— Стой! Он волшебный! — крикнула Маша.

Катя откусила пол леденца и схрумкала его.

— Ничего волшебного! Даже не сладкий! Это ж простая сосулька! Тьфу! — и она выбросила остаток леденца в помойное ведро. — Вон, лучше нашего петушка грызи!

— Что ты наделала? — Маша достала леденец. — Он же всё, что попросишь, дает!

— Ага! Всё! — скривилась Катя. — «— Что вам надо? — Шоколада». Попроси шоколад!

— И попрошу. Леденец, дай, пожалуйста, Кате шоколадку!

— Ага, шоколадку! Чего захотела! Шоколада — и пудов этак пять или шесть!

— Больше тебе не съесть…

Катя выхватила леденец у сестры и потребовала:

— Да, немедленно дай мне шоколад! Да столько, чтобы я его весь год ела, и съесть не могла!

В тот же миг в руках у нее оказалась маленькая шоколадка.

— Фу! Чего такая маленькая?! На год! Тут на один укус! — Сняв обертку, Катя сунула плитку в рот и стала жевать. Жует, а шоколад во рту не тает, и не проглатывается. И выплюнуть его нельзя!

— Что с тобой, доченька? — кинулась к ней мать. — Что тебе эта негодница дала?

Катя испугалась, глаза выпучила. Жует жвачку, жует, как корова, остановиться не может. Пальцем на сестру тычет, мычит:

— Это она, всё она…

— Ах ты, поганка! — Мачеха ударила Машу, вновь замахнулась, но в этот миг раздался стук в дверь. Вошел Дед Мороз. Холодно взглянул на мачеху. У той и рука в воздухе застыла, словно заледенела.

— День добрый, хозяева! Простите, посох свой забыл. Вот он. Извините за беспокойство, — старик взял батожок, посмотрел на жующую Катю.

— Что это с ней?

— Потребовала у леденца шоколад, да чтоб жевать его весь год, — сказала Маша. — Вот и жует.

— Что потребовала, то и получила. Прощай, Машенька. А ты, хозяйка, делом занимайся! И не смей больше девочку бить! Заморожу! — И так глянул он на мачеху, что у той всё похолодело внутри.

Маша выскочила следом за стариком:

— Дедушка, прости их!

Крякнул Дед Мороз. Вернулся в избу.

— Прощаю на первый раз! — сказал он мачехе. — Так и быть, и Катю твою прощаю! Но в другой раз — и не подумаю!

Ушел Дед Мороз. Долго отплевывалась Катя от жвачки, а мачеха сидела на сундуке и слова боялась произнести. Вот и батюшка с рыбалки вернулся. Полное ведро окуньков принес. Вскочила мачеха с сундука и тут же принялась с дочкой рыбу чистить.

Говорят, с тех пор в доме мир и покой воцарились…

 

В ЛЕС ПО ДРОВА

Дедушкина сказка

Лежал Ванька на печи, лежал, скучно стало. Тут ему и мать говорит: «Хватит лежать, сынок. Бока отлежишь. Ступай-ка ты в лес да привези дров. Топить печь нечем».

Встал Ванька с печи, потянулся, попил квасу, запряг лошадку и поехал на санях в лес. Приезжает, а в лесу дух, тишина, красота! Всё блестит, переливается, скрипит под полозьями и само по себе потрескивает. Деревья, как бояре в белых шубах, и с ветвей снежный пух сыплется и на солнце искрами вспыхивает. Лежит Ванька на санях, красоте удивляется, и вставать, нарушать благодать мира не хочет. Так и лежал бы, как на печи, всю зиму! Однако мороз стал пощипывать и под шубенку лезть. Спрыгнул Ванька с саней и пошел выискивать хворост да сломанные березки. Жалко ему валить деревья. Пригодятся они еще лесу! Долго ходил, устал, проголодался, но набрал полные сани дров. Привез их домой, сгрузил, попилил-порубил, поел пирожков, попил квасу и снова на печь завалился.

Спит Ванька, а во сне к нему сам Дед Мороз пришел. Благодарит его за то, что деревья не тронул и красоту зимнюю не нарушил. «Что хочешь за это?» — спрашивает Дед Мороз, а Ванька улыбается и отвечает: «Ничего мне, дедушка, не надо! Мне и так хорошо».

Проснулся Ванька поутру, а он не в избушке на печи лежит, а на резной кровати под балдахином в царских палатах. Посмотрел он по сторонам — красиво, но в лесу красивее. Оделся, велел слугам запрячь его лошадку в сани и поехал домой на свою печь. С нее до леса всяко ближе, да и теплее на ней!

Вот и дом родной! До чего же хорошо на печи! Лежит Ванька и думает про себя: «Пусть все скажут, что дурю. Ведь здесь лучше, чем царю».

Вот и сказке конец, вот и Ванька молодец!

 

ПЯТЬ БЛОКАДНЫХ ЖЕЛУДЕЙ

Дедушкина быль

В 1941 г. немцы подошли к Ленинграду и окружили город. Мама работала на заводе, папа воевал, а семилетняя Маша весь сентябрь сидела дома и пряталась в бомбоубежище. Начало учебного года перенесли на октябрь, и девочка с нетерпением ждала начала занятий. У нее был замечательный пенал с ручкой, карандашом и ластиком! Однажды Маша подобрала под дубом пять желудей. Принесла их домой и положила в коробочку. Это были не простые желуди, а волшебные. Маша знала, если вечером заказать желание, то на другой день каждый желудь обязательно исполнит его. В октябре Маша пошла в школу. Из-за бомбежек занятия были не каждый день, но каждый вечер девочка перед сном открывала коробочку, рассматривала желуди, брала их в руки и целовала. Самый маленький она назвала Мизинчиком, самый большой — Большим, а остальные, как пальчики, — Указательным, Средним и Безымянным. Как-то декабрьским вечером Мизинчик спросил у девочки:

— Что ты хочешь, Маша?

— Я хочу, чтоб завтра был еще один кусочек хлеба.

И завтра мама принесла еще один кусочек хлеба.

Вечером Безымянный спросил:

— Что ты хочешь, Маша?

Девочке захотелось сахара, и мама на другой день принесла кусочек сахара.

Потом у Среднего желудя Маша попросила яблоко, а у Указательного ириску. И мама принесла сморщенное яблоко, но вместо ириски опять кусочек сахара.

Оставался еще один вечер, когда можно было загадать желание. Маша неделю никак не решалась попросить что-нибудь у Большого желудя. «Он, бедняжка, устал ждать, — думала Маша. — Даже треснул». Не дождавшись мамы с работы, девочка уснула, сжимая в ладошке желудь. Она так и не решила, что попросить напоследок. И тут в их дом попала бомба. Маша проснулась. Мамы нигде не было. Когда она выбралась по разрушенной лестнице во двор, там темнели фигуры, и было очень холодно и страшно. В руке Маша всё еще сжимала желудь. Она разжала ладошку и прошептала:

— Желудь, миленький. Пусть мама придет! — И зажмурилась.

Маша увидела, что лежит в своей кроватке, а на стуле рядом дремлет мама. «Мама!» — позвала девочка, но та не отозвалась. Маша открыла глаза и вновь увидела двор и фигуры. Отколупнув скорлупку от желудя, она положила ядрышко в рот и стала сосать его, как леденец.

— Ты что тут делаешь одна? — спросила темная фигура, взяла девочку за руку и повела в бомбоубежище. — Жива твоя мама, жива. Ей только ходить больно.

Владимир Нестеренко

Отрывок из книги «Приключения новогодних фото»

 ТРОЕ В ОДНОМ

 Кеша с удовольствием  наряжал  новогоднюю ёлку, мама хлопотала на кухне. Вдруг раздался Кешин голос, хотя мальчик не раскрывал рта:     
       – Сколько можно лежать в этой темноте, когда люди готовятся встречать Новый год с чудесами Сказочника.       
     Кеша удивился: он молчал и только сопел, развешивая игрушки. Показалось!
       Но его голос, очень похожий на папин, послышался снова.
     – Согласен, загрузили нас в этот альбом и на свет божий не выпускают.
     – А ты кто такой?         
     – Я – Кеша.         
     – Ни какой ты не Кеша, это я – Кеша. Ты самозванец!      
    – Это ты самозванец!– и в тумбочке, где лежал семейный альбом,      послышалась возня точь-в-точь такая, когда  мальчишки что-то не поделили.
     Мальчик подбежал к тумбочке, вытащил тяжелый альбом и уронил его на пол. Он раскрылся. Не успел  Кеша и глазом моргнуть, как оттуда выскочили два мальчика  в новогодних костюмах Петрушки и  ну, бежать друг за другом!   
     – Я покажу тебе, как присваивать чужое имя!         
     – Нет, я тебе покажу! Сейчас догоню и набью на лбу шишку!  
     Кеша разинул рот от удивления, потому что это был он сам, такой же ростом, беловолосый, в костюме Петрушки, хотя стоял возле тумбочки и никуда не бежал. А эти двое носились вокруг ёлки и вдруг, заметив Кешу, исчезли.    
     Кеша перепугался и побежал в кухню с криком:     
     – Мама, мама, они дерутся!  
     – Кто дерутся?    
     – Я дерусь, – несмело ответил он. 
     – Ничего не пойму, с кем?    
       Что ты будешь делать с непонятливой мамой! Как же он может сказать, что дерётся с таким же мальчиком, как две капли похожим на него, то есть, сам с собой!

     Мама посмотрела на растерянного сына и  поняла: на их семью навалились новогодние чудеса, вот Кеша и фантазирует. Это же хорошо, когда в твоей голове плавают фантазии.   
       – Я из альбома  выскочил, сдвоился, побежал за ёлку, а потом исчез.
       – Ясно, это же твой дедушка с папой, они в детстве друг на друга  были похожи, как две капли воды, а ты на них! Иди, наряжай ёлку.

       В комнате, куда вернулся Кеша в надежде вновь увидеть дедушку и папу из детства, гуляла метель. Завывал ветер, клубился снег, осыпая ёлку. Кеша поёжился, костюм Петрушки что-то плохо согревал. Мальчик бросился закрывать форточку, но его подхватила неизвестная сила и понесла в неизвестном направлении. Через мгновение  он очутился  в сказочном лесу с сугробами и заснеженными ёлками.  
      

– А, младший Кеша к нам пожаловал, – услышал он знакомые голоса, словно говорил  сам с собой.– Смелее шагай к нам. Мы тут кое-что к Новому году хотим устроить.         
       Кеша сквозь пургу увидел двух одинаковых мальчишек одетых по–зимнему, глянул на себя –  он в такой же одежде.                
         – Вы что вытворяете,– сказал Кеша,– хотите в этой пурге превратиться в ледышки? И вообще, как вы сюда попали?          
       – Нам захотелось снова хлебнуть детства, да вот видно, не с той ноги встали, не везёт. Бабе-яге скучно. Это  её проделки, говорит, тоже захотелось в детство окунуться.       
      – А я  тут причём, я пока из детства   не вырос. Мама хватится, где меня будет искать? Да и вас тоже.      
       – Что ж поделаешь, коль мы попали под каблук бабе-яге.       
       – Где же она, я с ней живо разберусь   .
     – И не смей перечить,– сказал первый Кеша. 
     – Пусть потешится старая, – сказал второй,– русский дух она все равно не        победит. Поколдует-поколдует, да и  лапки кверху поднимет.       
       Тут свистнуло, тут грохнуло, загудело-заревело.  Это баба-яга на вездеходе примчалась, притормозила и говорит:        
     – Не получается у меня в детство вернуться, ни одной фотки с меня нет. Зато игры старинные не забылись. Я решила вас в роботов превратить и задачу Кешиной маме поставить: коль угадает вас среди прочих, быть вам на празднике, если нет – так и останетесь под ёлками без Нового года.      
     – Не выйдет, яга костяная нога, твое колдовство,– сказал первый Кеша.   
     – Ни за что,– подтвердил второй Кеша.         
     – Это почему же?– удивилась баба-яга.          
     – Где это видано, где это слыхано, чтобы Новый год не пришёл!
     – Он никаким чарам не подвластен, никаким колдунам его не остановить!– подтвердил второй Кеша. 
       – Правильно, придёт время,– закричал третий Кеша,– и часы пробьют двенадцать раз.        
       – А вот и не пробьют, уж в моей власти все часы испортить!   
       – Часы ты можешь испортить, но вращение Земли не остановишь, и Солнце не потушишь!      
       Баба-яга от  этой правды позеленела, потом почернела, взвилась на своей ступе, и  тотчас трое Кеш превратились в роботов.

– Раз, два, три,– принялась считать баба-яга роботов.– Пусть будет вас тринадцать, заморочу голову вашей маме, коль вы  такие умники  и знаете, что Новый год невозможно остановить.   
         –Ты бы поторопилась яга, скоро бой курантов начнётся.      
         – Не беспокойтесь, вон ваша мама на лыжах сюда бежит.

Мама спешила. Она едва не растерялась, когда обнаружила в комнате возле ёлки раскрытый альбом, а в нем не оказалось давних фотографий деда Кеши, папы Кеши, и нигде не видного самого маленького Кеши. Она подумала, спрятался озорник! Осмотрела все потайные места, позвала сына – нет его в квартире. И окно подозрительно приоткрыто, а оттуда русским духом тянет, иными словами сыновней любовью. Мама оделась в спортивный костюм, встала на лыжи и пошла скорым шагом по чистому белому полю, по уснувшему лесу только ей одной ведомой дорожке, над которой вился  не полностью рассеявшийся дух её родных людей. И коротко ли,  длинно ли, а пришла на опушку, где выстроились в шеренгу роботы, а возле них в ступе баба-яга колдует.   
       Мама подошла  к роботам,  стукнула лыжной палкой по ступе бабы- яги, отчего такой звон-трезвон раздался с угрозами да свистом разбойничьим, едва не оглушил.      
     – Какая ты, бабушка, нехорошая, своими проделками праздничное настроение портишь!          
     – Не сердись, милая, должна же я свои обязанности выполнять. Без меня сказочный мир станет беднее.    
     – Вынуждена с тобой согласиться. Тебя хлебом не корми, а дай строить людям всякие козни. Только тебе ни за что нас не победить.   
       – Гляди-ка, какая смелая, почему же не победить? 
       – Сейчас сама убедишься. Говори, что я должна делать?        
       – Поиграть со мной в детскую отгадку «холодно-горячо!». Отгадаешь с  трех попыток, в каком роботе твои родные – твоя взяла, не угадаешь – так и останутся они тут навеки.

Мама Кеши воткнула лыжные палки в снег и пошла вдоль молчаливых роботов. Баба-яга кричала:       
       – Холодно-холодно, теплее-теплее, ещё теплее. Горячо-горячо!       
       Мама обошла строй, не решаясь указать на кого-то, сняла с рук перчатки  и пошла назад, направляя ладони к каждому. Но от них несло только холодом.  Но вот от одного робота заструилось тепло. Тепло любви его          сердца и мама уверенно воскликнула.   
       –Вот мой сын Кеша, моё счастье!– и тотчас робот превратился в мальчика.                           

       – Первая попытка принесла тебе успех,– заскрипела простуженным голосом баба-яга, но не думай, что и дальше всё пойдет как по маслу.
       Мама, не торопясь, двинулась вперёд, внимательно изучая каждого. 
     – Вот Кешин папа, что сошел с фотографии в своё детство – мой муж и тоже моё счастье! А этот – дедушка Кеши, что переселился в детство с новогодней фотографии. Он наше общее счастье! 
       Как только мама это сказала, роботы заискрились, из них вышли двое Кеш – папа с дедушкой и исчезли в снежном пространстве. Остальные роботы вспыхнули фонтаном искр, превращаясь в Деда Мороза и Снегурочку, в сани и в лошадей,  в бубенчики и в  мешок с новогодними подарками. Баба-яга раскланялась перед сказочными героями. Гикнула по-молодецки, к маме и Кеше заливисто звеня колокольчиками, подлетела тройка с Дедом Морозом и Снегурочкой. Баба-яга усадила маму с Кешей в сани, прикрыв тулупом, и  они вихрем помчались домой, встречать Новый год. В доме у наряженной ёлки маму и Кешу с нетерпением  поджидали  дедушка с бабушкой и папа. Едва родичи счастливо и шумно закончили обниматься и целоваться, как услышали аплодисменты бабы-яги. Она держала в руках семейный альбом, с которого   начались приключения.  Все же она была поэтическая натура и продекламировала стихи, видимо, ею сочиненные: 
       …Счастье не   облако белое, что в зной вас прикрыло крылом.      
       Счастье, когда раскрываете толстый семейный альбом. 
       В нём ваши деды и правнуки, в нём ваша крепкая стать,                 

       Счастье, мои дорогие,  словами не передать.       

Баба-яга смолкла, улыбнулась, протянула младшему Кеше альбом и сказала:
       – Возьми это сокровище и береги его. С Новым годом!

 

Татьяна Попова

НОВОГОДНЕЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ САМОГО СЧАСТЛИВОГО МАЛЬЧИКА

 

Вы знакомы с самым счастливым мальчиком на планете Земля? Нет? Тогда – знакомьтесь. Его зовут Миша, летом ему исполнится семь лет, и он пойдет в первый класс самой лучшей в Москве школы.

Вообще у Миши все – самое лучшее. Поэтому он – самый счастливый. У многих детей нет папы, а у кого-то – даже мамы. А у Миши есть не только мама и папа, но и старший брат, две бабушки, два дедушки, три дяди и пять тёть и много двоюродных братьев и сестёр. Живет Миша с родителями в новой квартире в Москве, прямо рядом с лесопарком, а еще у них есть дом за городом. И в квартире, и в доме у Миши есть собственные комнаты, наполненные самыми чудесными игрушками и книжками. Да, еще у него есть собственный компьютер, собственный телевизор, велосипед, самокат и даже свой автомобиль (маленький, но почти как настоящий, с электромотором).

Ну, в общем, вы уже убедились в том, что Миша – самый счастливый мальчик в мире. И он сам знал о своем счастье – ему постоянно об этом напоминали все окружающие. Особенно часто это делала Эмма Ивановна – Мишина гувернантка. Она говорила о Мишином счастье на трех языках – днем по-русски, утром – по-английски, а вечером – по-французски. Эмма Ивановна была очень образованной, поэтому Мишины родители, которые работали с утра до вечера ради Мишиного счастья, её и наняли. Эмма Ивановна не только занималась с Мишей языками, но и обучала его писать и считать, чтобы у Миши не было проблем с учебой в самой лучшей школе.

Ну, и хватит пока о счастье. Я хочу рассказать о том, что случилось с Мишей в один прекрасный декабрьский день, а именно – 29 декабря. В этот день Миша в последний раз в уходящем году позанимался утром с Эммой Ивановной. На следующий день он с мамой и папой должен был улететь в Париж, где их уже ждал старший брат Саша (он там в университете учится). А потом они все вместе должны были отправиться в горы, кататься на горных лыжах.

А на сегодняшний вечер у Миши был заказан Дед Мороз. Вернее, Дед Мороз и Снегурочка. Их для Миши каждый год заказывала мама, и они всегда приносили Мише именно те подарки, которые он заказывал маме и папе.

Стоит ли говорить о том, что самый счастливый мальчик не верил в Деда Мороза? Как мог верить в такую ерунду такой умный и образованный мальчик? Это просто смешно! Конечно, он ждал прихода артистов с мешком подарков, но только потому, что «так уж принято» (этот мама так говорила). А еще потому, что общаться с веселыми людьми, притворяющимися сказочными персонажами, все-таки приятнее, чем с надоевшей уже очень образованной, но немного нудной Эммой Ивановной (мама и папа в будние дни обычно приходили домой, когда Миша уже спал).

Но я опять отвлеклась. Заказной Дед Мороз придет вечером, а сейчас – день, да какой чудесный день! Легкий морозец, небо – синее, солнышко ярко светит, снег такой белый, что аж голубой! В общем, самое время отправиться в лесопарк на прогулку.

Когда Эмма Ивановна с Мишей дошли до большой поляны с горками и качелями, народу там было непривычно мало. И никого знакомых. Только две мамаши с малышами, да девочка Мишиных лет с бабушкой. Эмма Ивановна уселась на скамейку и стала читать журнал, а Миша полез на горку.  Раз – и Миша уже внизу. Не успел он снова забраться на горку, как незнакомая девочка подошла к нему, дружелюбно улыбаясь:

- Привет, я – Снежана, а тебя как зовут?

- Миша.

- Мне шесть лет, а тебе?

- Мне летом семь будет.

- Давай вместе снеговика делать!

- Давай!

Надо признаться, что снеговик у ребят не очень-то получился – снег был слишком сухой и не хотел скатываться в шары. Ну уж что получилось – то получилось. Снежана отряхнула варежки и обратилась к Мише:

- Ну, теперь пора делать Снегуркину ёлку.

- Что делать?

- Снегуркину ёлку.

- Это как?

- А ты что – не делаешь Снегуркиных ёлок?

Снежана была очень удивлена Мишиным невежеством. Девочка рассказала, что Дед Мороз по неизвестным ей причинам посещает дома в новогоднюю ночь один, без своей внучки. Он тихо подкладывает под ёлку подарки, а люди их находят и радуются. И Дед Мороз тоже очень радуется – ведь всегда приятно дарить другим радость. А вот Снегурочке обидно – она-то никуда не ходит, ждёт Деда Мороза в лесу. В новогоднем лесу, конечно, очень красиво, и Снегурочка там не одна, а с лесными зверюшками, но все-таки ей не хватает разряженной ёлки и ребячьей радости от новогодних подарков. Поэтому Снежана с бабушкой каждый год в конце декабря приходят в лес и наряжают какую-нибудь маленькую ёлку новогодними игрушками. А потом, уже в новом году, первого января, возвращаются обратно и находят под ёлочкой подарки от Снегурки.

Миша терпеливо выслушал Снежанин рассказ, а потом попытался открыть ей глаза на правду жизни. Он  сказал, что ни Деда Мороза, ни Снегурочки, ни Санта-Клаусов нет и в помине, что все это выдумки. А все подарки заказывают в интернет-магазинах мамы или папы. И самих Дедов Морозов и Снегурочек тоже – заказывают!

Снежана спорить не стала, просто подбежала к бабушке, взяла у неё из рук большой пакет и спросила Мишу: «Ну так ты идешь со мной наряжать Снегуркин у ёлку?» «Почему бы и нет?» - подумал Миша.

- А далеко идти?

- Да вон, видишь, на краю полянки маленькая ёлочка? Вот её и нарядим.

Миша посмотрел на Эмму Ивановну, увлеченную чтением. Ёлочка близко, если Эмма Ивановна его позовет, он услышит. Да и Снежанина бабушка успокаивающе кивала – мол, идите, если что, я скажу твоей гувернантке, где ты. И ребята побежали по сверкающему снегу к маленькой ёлочке.

В пакете были разные игрушки – и почти новые, и совсем древние, картонные. Миша и Снежана быстро развесили их на ёлочке, водрузили на её макушку серебристый наконечник. Осталось только украсить ёлку дождиком. Но неожиданно ленточка серебристого дождика выскользнула из Мишиных рук и упала в ямку у корней ёлочки. Миша присел, чтобы взять дождик, но тут он увидел, что это не ямка, а вход в пещерку, а дождик вдруг превратился в серебряную змейку и скользнул в пещерку. Миша не успел удивиться, потому что Снежанка подтолкнула его и закричала: «Быстрее, быстрее, он убежит и потеряется!».

И в тот же миг Миша и Снежана вбежали в пещерку. Если бы у Миши была хоть секунда для раздумий, он бы сообразил, что они со Снежаной – большие, а вход в пещерку – крошечный, разве что мышонок туда пролезет. Но времени для раздумий не было, поэтому Миша и Снежана со всех ног помчались вдогонку за серебристой змейкой.  Поворот, еще поворот, и вот снежный туннель кончился, и ребята оказались в огромном зале.

Как же тут было красиво! Конечно, снежная зала должна была быть белой, как снег, но на деле она  переливалась и сверкала разными цветами: и серебристым, и нежно голубым, и чуть розоватым, и сиренево-лиловым.  Стены были изукрашены то ли снежинками, похожими на цветы, то ли цветами, похожими на снежинки. А с высокого-высокого потолка свисали чудесные ледяные сосульки, похожие на сталактиты в пещере, в которой однажды был Миша за границей.

Посреди зала стояла ёлка. Думаете, она была снежной или ледяной? Нет, ничуть не бывало! Она была зелёной и живой, и ей было ничуть не холодно. Вы спросите – откуда кому-либо знать, холодно ёлке или нет? Даже не знаю, как ответить на этот вопрос, но каждому, кто посмотрел бы на эту ёлку, сразу бы стало ясно, что она живая – живее не бывает! Ёлка была украшена чудесными игрушками. Они тоже были живыми! Живые птицы самых причудливых окрасок перелетали в её ветвях, живые белки и зайцы играли в салки с живыми обезьянками и змейками, крошечные живые Деды Морозы и Снегурочки ходили друг к другу в гости в маленькие избушки с черепичными крышами. А живые звезды подмигивали друг другу и даже строили смешные рожицы изумленному Мише.

Зал был такой большой, что казался почти пустым, хотя на самом деле в нем было много народу. Похоже, Снежана и Миша оказались на балу. Звучала удивительная серебристая музыка (Миша догадался, что музыку играют сосульки-сталактиты, нежно ударяясь друг о друга), по залу кружились пары. Маленькие девочки-снежинки танцевали с кругленькими, но подвижными мальчиками-снежками. Девушки-льдинки и девушки-сосульки в модных серебристых одеяниях словно соревновались друг с другом в изяществе замысловатых па. Стремительно проносились ветры, обнимая за тонкие талии дам-метелиц. Неожиданно мимо прошумела старуха-пурга, увлекая за собой свою дочь вьюгу.

Миша сам не заметил, когда они со Снежаной тоже закружились в танце. Никто не удивлялся их появлению на балу, никто не обращал на них никакого внимания. Может быть, потому, что Снежана в своём белом пальтишке была похожа на снежинку, а Миша в синем комбинезоне издалека мог вполне сойти за мальчика-ветра…

Но вот Снежана прервала танец и потащила Мишу к ёлке. Там, прямо под ёлкой, у самого ствола уютно свернулась в клубочек их змейка-дождик. «Зачем ты убежала,  - упрекнула её Снежана, - а еще символом  наступающего года называешься, как не стыдно!» Но змейке, судя по всему, было совсем не стыдно. Она, улыбаясь, соскользнула со своего местечка, и Миша увидел, что у стенки лежит что-то необычное, что-то необычное, неподходящее к новогодней обстановке. Это что-то было теплого золотисто-коричневого цвета. Это что-то было блестящим и  круглым. Это был каштан.

Миша поднял каштан и показал его Снежане. «Ух ты! – восхитилась девочка, - тебе повезло! Не каждый найдет каштан в конце декабря. Храни его, это теперь – твой талисман! Но нам пора возвращаться». И Снежана, подхватив змейку, побежала к выходу из зала. Миша, спрятал каштан в карман и поспешил за подружкой. Наверное, там, наверху, Снежанина бабушка и Эмма Ивановна уже полицию вызвали, и маме с папой на работу сообщили. Ну, теперь будет большой шум!

Но вот снежный тоннель позади. Ребята стоят перед наряженной ёлкой, Снежана устраивает змейку…, нет, не змейку, обычный дождик на мохнатой ветке. Нет никакой полиции, Эмма Ивановна разговаривает о чем-то с бабушкой Снежанки. Похожу, никто не заметил отсутствия ребят.  А Миша даже через комбинезон и джемпер чувствует, что в его кармане лежит маленький кусочек тепла уходящего года.

Снегуркина ёлка готова. Эмма Ивановна зовёт Мишу – пора домой.  Почему Миша, прощаясь со Снежаной, не договорился с ней о новой встрече? Потому, что на следующий день он улетал в далёкие края? Или потому, что знал, что чудеса не могут случаться по плану и по договорённости?

Больше они никогда не встречались. Но каждый год на опушке лесопарка в последние дни декабря кто-то наряжает маленькую живую ёлочку. Кто? Точно не знаю. Но не удивлюсь, что делает это Миша – самый счастливый мальчик  в мире. Мальчик, который всегда носит чудо в своем кармане.

 

 

СНЕЖНАЯ ПТИЦА

Лиза редко оставалась одна дома. Тем более – вечером. Но сегодня всё пошло не так, как обычно: во-первых, Лиза уже третий день болела  и не ходила в школу. Во-вторых, папа еще не вернулся из командировки. В-третьих, маму, которая обычно работала дома, срочно вызвали на работу. А бабушка, которая сидела с Лизой, когда маме нужно было отлучиться по делам, тоже заболела и приехать не смогла. В общем, мама сказала, что Лиза – уже совсем взрослая семилетняя девочка. И нет ничего страшного в том, что она часа три побудет одна дома.

Сначала Лизе эта идея даже понравилась. Взрослая! Она – совсем взрослая! Одна дома! Мама сказала, что Лиза может смотреть мультфильмы и играть в компьютерные игры, пока не надоест! Это же замечательно – быть самой себе хозяйкой!

Но вот прошло три часа, на улице стемнело. А мама все не возвращалась. И уже совсем не хотелось смотреть  мультики или играть в игры… Лиза позвонила маме на мобильный, узнала, что та застряла в пробке и надеется доехать до дома минут через сорок.

В доме так тихо, что слышно тиканье часов. Во всех комнатах включен свет – так спокойнее. А в гостиной сверкает дождиком и шарами разряженная ёлка – Новый год через три дня! Лиза положила на подоконник в гостиной свой мягкий плед и забралась на окно. Теперь она сразу увидит мамину машину, когда та въедет во двор!

За окном шел снег.  Большие снежинки то медленно опускались к земле в свете уличного фонаря, то, подхваченные ветерком, дружно неслись вправо, к старой яблоне. А иногда они вдруг вопреки всем законам природы летели не вниз, а вверх. Лиза смотрела на снежинки, смотрела, и ей вдруг стало казаться, что они не просто так летают. А исполняют какой-то сложный и очень красивый танец.

И тут вдруг что-то резко стукнуло в окно.  От неожиданности Лиза отпрянула от стекла и чуть не упала с подоконника. Что это? Кто-то кинул в окно снежком? Но кто сможет добросить снежок до пятого этажа? Лиза прижалась носом к стеклу, пытаясь понять, что же произошло. И тут она увидела, что на карнизе окна, с другой стороны стекла, что-то лежит. Неужели все-таки снежок? Нет-нет, это «что-то» было не круглым, а скорее продолговатым! И тут Лиза поняла, что на карнизе лежит маленькая птичка!

Недавно в передаче по телевизору рассказывали, что свиристели (это такие птицы, Лиза их видела, когда они прилетали полакомиться плодами старой яблони) в последнее время стали вести себя странно. Падают с деревьев, врезаются в окна домов. Ученые просто головы себе сломали, пытаясь понять, что случилось с свиристелями. Некоторые даже решили, что свиристели опьянели от того, что съели какие-то испорченные ягоды. Может, и на Лизино окно упал пьяный свиристель? Лиза внимательно осмотрела птичку. Нет, на свиристеля она совсем не похожа! Во-первых, эта птаха значительно меньше размером, даже меньше Лизиной ладошки. Во-вторых, свиристели розово-серые, а упавшая на карниз бедняжка – белоснежная.

Вдруг Лизе показалось, что птичка пошевелилась. Она – не умерла? Она – живая! Но за окном – холод и снег, если птичка еще немного полежит на холодном каменном карнизе, она замерзнет и умрет! И тогда Лиза сделала то, что ей категорически запрещалось: она открыла окно! Она даже подумать ни о чем не успела, вернее, она думала только о том, как холодно маленькой птичке. Одна секунда – и окно открыто, Лиза осторожно берет пушистый комок, закрывает окно.

Но что делать дальше? Тельце птички холоднее льда, глаза закрыты белой плёнкой. Как её оживить? И возможно ли это? Лиза, сама не зная почему, стала дышать на птичку. Так однажды дышала на Лизины ручки бабушка, когда Лиза потеряла на детской площадке варежки. Девочка дышала, дышала, а птичка по-прежнему неподвижно лежала в её ладошках. Лиза поняла, что птичка не оживет, и заплакала. Горячие слезы покатились по её щекам и закапали на ладошки, на птичку. Одна слезинка упала на грудку птички, и в тот же миг грудка слегка всколыхнулась – это забилось птичье сердечко. Еще одна слезинка упала на крылышко – и крылышко слегка вздрогнуло. А третья слезинка упала на пленку, закрывающую глаз птички, и тут же Лиза увидела, что птичка открыла глаза. Еще секунда – и птичка забилась в ладошках, выражая явное неудовольствие от  того, что находится в плену!

Лиза раскрыла ладошки – и птичка взлетела. Она облетела вокруг комнаты, уселась на подоконнике, посмотрела на Лизу весело поблескивающим глазком и зачирикала-засвистела. Сначала Лиза подумала, что птичка таким образом благодарит её за своё спасение, но в птичьем пении явно прослушивались какие-то требовательно-недовольные нотки. А когда пичуга уселась на  журнальный столик и демонстративно застучала по столешнице клювом, до Лизы наконец дошло – пернатая гостья проголодалась и требует угощения.

Девочка кинулась на кухню, птичка – за ней. Хозяйка действовала по принципу – «что не есть в печи, все на стол мечи». В общем, скоро перед птичкой стояло всё, что Лиза сочла подходящей пищей для пернатых: хлеб, оставшаяся с утра каша в кастрюльке, картофельное пюре, какие-то крупы и даже котлета. Птичка важно обошла угощение, поклевала кашки, ухватила кусочек белой булочки, на котлету и крупу даже не взглянула, но зато по пути отщипнула кусочек листочка у комнатного цветка.  После этого гостья уселась Лизе на плечо и пропела её в ухо совсем другую песенку – веселую и ласковую. Девочка решила, что на птичьем языке это означает: «Спасибо, я всем довольна!»

И тут из прихожей раздался звук открываемого замка и мамин голос: «Лиза, я вернулась! Как ты тут, не скучаешь?» Птичка взлетела с Лизиного плеча и упорхнула в гостиную. Лиза кинулась к маме – ей не терпелось рассказать  о чудесном появлении птички.

Выслушав сбивчивый рассказ дочки, мама, конечно, сразу же пошла в гостиную, чтобы посмотреть на нежданную гостью. Но птички нигде не было видно! Лиза с мамой обыскали всю гостиную, заглянули в спальную и детскую, побывали на кухне – птичка как сквозь землю провалилась! Куда же она могла подеваться? Окна везде закрыты, улететь птичка не могла… Лизе показалось, что мама посматривает на неё с некоторым недоверием – мол, вдруг дочка выдумала всю историю с птичкой? Мама ушла на кухню, а грустная и немного обиженная Лиза опять забралась на подоконник. Все также, кружась в замысловатом танце,  летели снежинки, но никто не падал на карниз, некого было спасать. И тут Лиза отчетливо услышала тонкий свист. Девочка резко оглянулась, надеясь увидеть гуляющую по столику или сидящую на люстре птичку. Но в комнате никого не было, никого, кроме Лизы.

Однако стоило девочке снова повернуться лицом к стеклу, как раздался тот же звук. Лиза не выдержала, спрыгнула с подоконника и стала ходить по комнате, внимательно разглядывая каждый сантиметр пола, заглядывая во все углы. Когда девочка подошла к елке, опять раздался свист, на этот раз – особенно отчетливый. Лиза подняла глаза вверх, туда, где на макушке новогодней красавицы сверкал роскошный наконечник и увидела там, в глубине елки, среди иголок что-то белое. Осторожно-осторожно, стараясь не уколоть руки иголками и не вспугнуть беглянку, Лиза протянула руку и взяла птичку. Та задорно клюнула Лизу в руку (совсем не больно), и подмигнула ей озорным глазком.

«Мама, мама, я нашла её! - радостная Лиза кинулась на кухню, - она на ёлке сидела, озорница такая! Смотри, какая она хорошенькая!» Лиза протягивала птичку и наблюдала за маминым лицом. Девочка ждала, что мама обрадуется, умилится птичке. Но почему-то мамино лицо было скорее строгим, чем радостным. «Я, конечно, рада, что ты обладаешь фантазией. Но я сегодня очень устала, и твои розыгрыши немного не к месту. А игрушка красивая, кто тебе её подарил?» Фантазия? Розыгрыш? Игрушка? О чём это мама? Лиза посмотрела на птичку и… На руке, где только что сидела живая, теплая, пушистая птаха, теперь лежала очень красивая и изящная птичка из стекла. Очень похожая на ту, настоящую, такая же белая. С таким же задорным хохолком и красным клювиком. Вот только глазки не блестели жизнью, а ножки заканчивались креплением-прищепкой.

Почему-то Лиза не стала ни в чем убеждать маму, лишь пробормотала какие-то невнятные извинения и понуро побрела обратно к ёлке. Обида и разочарование жгли ей глаза, еще чуть-чуть – и слёзы хлынут ручьем. Но стоило Лизе подойти к ёлке, как птичка ожила. И тут девочка поняла, что зря обижалась и злилась то ли на птичку, то ли на маму. Ведь ей несказанно повезло – кто-то подарил ей, Лизе, встречу с чудом!

У Лизы в детской тоже стояла ёлка, только искусственная и небольшая. Лиза поселила птичку там. С тех пор повелось – когда Лиза была в комнате одна, птичка оживала, весело летала по комнате, тихо насвистывала песенки, клевала припрятанные Лизой угощения и даже играла с  ней в прятки. А когда кто-то из взрослых входил в комнату, птичка превращалась в изящное ёлочное украшение.

Но самое интересное случалось вечером, когда Лиза укладывалась спать. Птичка садилась рядом, на подушку, и начинала напевать совсем особенные песенки. Если слушать их с закрытыми глазами, то каждый звук песни становился видимым. И всю ночь птичка пела, а девочка видела чудесные истории. Там были далекие страны, чудесные синие моря, великолепные дворцы, могучие джинны и прекрасные принцы, нежные принцессы и отважные рыцари…Там было много захватывающих приключений, и все истории были со счастливым концом.

Время бежало очень быстро. Встретили Новый год, порадовались подаркам от Деда Мороза. Выздоровевшая Лиза ходила на ёлки, каталась на коньках и лыжах… Но вот подошли к концу новогодние каникулы. Мама с Лизой в последний день каникул разбирали ёлки, прятали до конца года ёлочные украшения. Лиза, конечно, заранее сняла с ёлки птичку и припрятала её на полке с игрушками. Но что делать дальше? Конечно, можно весь год прятать чудо-птичку среди игрушек. Но Лиза чувствовала, что это – неправильно. Что это – тоже самое, что держать в клетке жар-птицу. А если кто-то из взрослых случайно найдет среди игрушек ёлочное украшение? А если случайно разобьёт птичку?

 Вечером, оставшись одна в спальне, которая без ёлки стала пустой и большой, Лиза достала из тайника птичку. Та, как ни в чем не бывало, встрепенулась. Почистила пёрышки, поклевала булку, полетала по комнате. Но потом, словно заметив тяжкие Лизины раздумья, птичка подлетела к девочке и клюнула её в руку. Лиза удивилась – птичка почти никогда не клевала её раньше. А пернатая подружка подлетела к окну и застучала клювом по стеклу. Девочка сразу поняла, о  чем просит птичка. Лизе жалко было расставаться с ней, но она понимала, что птичку, особенно такую, волшебную, новогоднюю, нельзя держать весь год пленницей.

Лиза поцеловала птичку в забавный хохолок и распахнула окно. Еще миг – и птичка вылетела на улицу. Но она не сразу улетела, нет, она закружилась в танце вместе со снежинками, она то медленно опускалась с ними вниз, то, словно подхваченная ветром, летела вправо, к старой яблоне, то взлетала вверх. Лиза внимательно смотрела за танцем, но так и не заметила того момента, когда птичка улетела. А, может, она не улетела, а превратилась в снежинку?

Что еще рассказать? То, как через год птичка прилетела к Лизе и прожила у неё все новогодние каникулы? То, что так было каждый год, до тех пор, пока Лизе не исполнилось тринадцать и она не стала совсем большой? В тот год птичка не прилетела, но Лиза не расстроилась, нет. Она просто забыла о том, что раньше птичка прилетала. Лизу теперь волновали совсем другие проблемы, и совсем других радостей она ждала от жизни и от Нового года.

Нет, я лучше расскажу о другом. О том, как  двадцать пять лет спустя Елизавета Петровна, врач-хирург, поздно вечером вернулась домой после тяжелой операции. Дома все уже спали – и муж, и десятилетний сын, и семилетняя дочка Катя. Елизавета Петровна тихонько ужинала на кухне, когда дверь отворилась и вбежала Катя. «Мама, мама! – закричала девочка, - а я сегодня на улице птичку спасла, но я никому её не показывала, только тебе,  ведь ты разрешишь мне её дома держать, да?» И Катя протянула ладошку, на которой лежала игрушка – изящно сделанная белоснежная стеклянная птичка с задорным хохолком. ..

 

 

Екатерина Лазаренко

СНЕЖНАЯ ИСТОРИЯ

 

Аленка сегодня целый день смотрела в окошко.   Скоро уже должен был наступить Новый год, а снега все не было. Бабушка говорила, что снежные ангелы, наверное, рассердились. Уж очень сильно кто-то их обидел.

Девочка не могла представить себя сердитого ангела. На полочке в бабушкиной комнате стояло много фигурок ангелов. Они улыбались приветливо, читали книжки, играли на разных музыкальных инструментах, иногда немножко грустили. Но чтобы сердиться!

Нет! Это было совершенно невозможно!

Но снега все не было, и девочка начала верить, что кто-то взаправду рассердил добрых снежных ангелов. Тех самых, которые отвечают за снеговиков и хорошую лыжню, за игры в снежки, катание на санках со снежных гор и за хороший лед на катке. Тех самых, которые заботливо укрывают землю, чтобы она  хорошенько выспалась до весны.

Как же задобрить ангелов или найти того, кто их рассердил?

Девочка была уверена, что если этот кто-то просто извинится и скажет, что больше так не будет, ангелы его тут же простят. Весело рассмеются, и все будет опять,  как на картинках в старинных книжках, которые девочке перед сном читала бабушка.

Там было много снега. Он лежал белым покрывалом на крышах домов и ветках деревьев, и даже на шляпах прохожих. И его было так много, что он мягкими белыми лапами свешивался вниз.

Так как же найти того, кто рассердил ангелов?

Аленка решила вспомнить всех, кого знала. Вдруг среди них найдется тот, кто ей нужен.

Мама и папа Аленки были очень-очень хорошие, и бабушка просто замечательной. Конечно, соседка снизу – тетя Вера – иногда ворчала, что Аленка слишком громко топает ногами. Но во всем остальном и тетя Вера была замечательная. Она даже иногда угощала Аленку конфетами.

И дядя Гера с женой из квартиры напротив тоже были очень хорошие. Когда Аленкин папа был в командировке, а у Аленки сломался велосипед, дяде Гера его сразу починил. Просто так. Увидел, что Аленка плачет, подошел и починил. Его даже никто попросить не успел.

А жена дяди Геры пекла вкусные пирожки и угощала ими всех соседей.

В квартире над Аленкой жил Димка…

Да, да!

Ну конечно, как она сразу не догадалась! Это же Димка, их сосед!

На него все всегда сердились! Летом и зимой. И его мама, и его папа, и его бабушка, и его дедушка,  и бабушка Аленки, и тетя Вера, и дядя Гера с женой. Мальчишки с ним вечно дрались, а девчонки с визгом от него разбегались.

Димка был мрачный и суровый парень шести лет.

Девчонок терпеть не мог и любой вопрос решал кулаками.

И вот тут Аленка решила совершить самый смелый поступок в своей жизни.

Пойти к страшному Димке. Пойти к ужасному Димке.  И попросить его извиниться перед ангелами за все, что он натворил за год.

Конечно, ей было немножко страшновато.

Ну что это за Новый год без снега? Разве это Новый год?! И как, интересно, придет Дед Мороз? Он же растает!

И вот утром тридцатого декабря  Аленка решилась. Она специально встала пораньше. Ей казалось, что утром она гораздо храбрее, чем вечером. Утром она не боялась ничего, а вечером ей все-таки бывало немножечко страшно. Самую малость. Как только мама или бабушка выключали в ее комнате свет.

Пока бабушка готовила завтрак Аленка надела свое самое красивое платье и любимые красные туфли. Сама причесалась.

Потом отправилась на кухню к бабушке.

- Бабушка, мне нужно к Димке. По важному делу. Можно? – спросила Аленка.

- Одной? – удивилась бабушка.

Тут храбрости у  Аленки вдруг поубавилось. Аленка опустила голову и стала водить мыском красной туфельки по полу.

Бабушка, которая все и всегда понимала лучше всех, улыбнулась:

- Можно, я пойду с тобой? Я не буду тебе мешать. Раз у тебя такое важное дело к Димке, я просто подожду тебе у двери.  И, честное слово, обещаю не подслушивать.

Димка был один дома и дверь открывать не собирался.

Но Аленкина бабушка сказала, что это они, его соседи, и у них к нему важное дело.

Димке стало любопытно, и он открыл дверь.

Вид у него был, как и всегда, очень мрачный, и Аленке он показался особенно страшным.

Ей даже в голову не пришло, что Димке очень нравилось это ее платье и красные туфли. Он еще летом заметил, что она во всем этом какая-то особенная.

Но чтобы Аленка ни о чем таком не догадалась, Димка только еще больше нахмурил брови.

Тут Аленкина храбрость почти совсем исчезла.

Еще секунда и Аленка бросилась бы по лестнице вниз.

- А как же Дед Мороз? – мелькнуло у нее в голове.

- Ты обидел ангелов, поэтому нет снега, а нет снега нет Деда Мороза, попроси у них, пожалуйста, прощения, – выпалила она на одном дыхании.

Бабушка улыбнулась. Но никто из детей этого не заметил.

Димка начал грубить и отпираться. Мол, он не при чем, не про каких ангелов он не знает и просить прощения не собирается. 

Нет, ну что ж это получается! Его и так уже в этом году и пороли, и в угол ставили, и на футбол не взяли, и новый телефон не купили!

А тут еще какие-то ангелы, которых и не бывает! А ты проси у них прощения!

- Но ведь так без снега может и Дед Мороз растаять! А какие без Деда Мороза подарки? – жалобно проговорила Аленка.

Димка, конечно, был задира и драчун, но в свои шесть лет в Деда Мороза верил свято.

Кого-кого, а его он не мог обидеть.

Дед Мороз, в отличие от мамы с папой и бабушки с дедушкой, никогда не наказывал и всегда подарки приносил. Как бы Димка себя не вел!

Деда Мороза, того невидимого, настоящего, который каждый год заботливо укладывал подарки по елку дома, Димка не мог подвести.

Этих, других, которые рядились в его одежды, приходили в детский сад, назывались Деда Морозами и требовали, чтобы он читал им стихи или танцевал с девчонками, он не любил.

Димка знал, что настоящий Дед Мороз ничего требовать не будет. Он добрый и щедрый! И все дарит просто так! Потому что не может не подарить!

Димка собрался с духом.

- Ну говори, как просить прощения у твоих ангелов? – спросил он Аленку.

Та в ответ только пожала плечами. Ресницы у нее дрожали, глаза были полны слез, но она крепко сжимала губы, чтобы не разреветься.

И почему-то Димке и это очень понравилось. Понравилось и все.

- Ладно! Разберемся! – делово сказал он.

Так всегда говорил папа, когда мама рассказывала ему, что кран потек или компьютер опять завис.

Димка подошел к окну набрал побольше воздуха и громко и четко сказал:

- Ангелы! Простите меня за все, пожалуйста! Я больше не буду!

Потом помолчал минутку и добавил:

- Я виноват. Но Дед Мороз нет! Его за что наказывать? Простите меня и верните снег!

И как только Димка это произнес, можете верить, а можете нет, пошел снег… Мягкий, пушистый, новогодний снег…