Виктория Топоногова родилась в Москве 10.09.1971 г.
Образование: Литинститут им. А.М. Горького; МГГУ им. М.А. Шолохова.
Автор 10-и книг и множества публикаций в периодических изданиях.
Является лауреатом и дипломантом различных литературных конкурсов, в том числе международных.
Стала победителем проекта-конкурса «Книга года: выбирают дети-2013» с книгой «Тайна Перелётных деревьев» (издательство «Речь»).
Повесть «Семнадцать дней под небом» вошла в лонг-лист Международной детской литературной премии им. В.П. Крапивина и в лонг-лист Всероссийского конкурса «Книгуру» в 2017 году.
Пьеса «Просто соседи» вошла в шорт-лист Конкурса современной драматургии им. В.С.Розова "В поисках нового героя", проводимого РАМТ в 2013 г.
Пьеса "Дети Переправиных" стала финалистом Конкурса на создание драматургического произведения в остросатирическом жанре, организованном Московским академическим театром Сатиры в 2015 г.
Работает в художественной школе г. Балашихи педагогом дополнительного образования, преподаёт рисунок, живопись, композицию, декоративно-прикладное искусство, лепку, керамику.
В нашем объединении является редактором по поэзии.
Из интервью с Викторией
1. Во сколько лет вы научились читать и помните ли свои любимые книги?
Читать начала рано, в пять или шесть лет. Поэтому в школе было поначалу очень скучно ждать, когда же они алфавит, наконец, пройдут. Одна из первых книг – полное собрание сочинений Александра Пушкина в одном томе. Тонкая бумага, текст в два столбца, иллюстрации – по четыре на одной странице. Дореволюционное (1900 года) издание, с ятями, оно и сейчас хранится в нашей семье. Бабушка читала мне оттуда сказки, а потом мы пытались нарисовать к ним иллюстрации.
2. Была ли у вас любимая игрушка?
Да. Буратино с полумягкими руками и ногами. Играли мы с ним в основном в акробатику, так как он мог замечательно кувыркаться.
3. Чего вы боялись в детстве?
Школьных двоек и родителей, узнавших про эти самые двойки.
4. Кем мечтали стать?
Космонавтом, конечно. Потом поняла, что не получится. Чуть не поступила в Речной техникум. В итоге поступила в Самолётостроительный. А писать стихи и рисовать – это не мечта, это всегда со мной было.
5. В какой день из детства вы хотели бы вернуться, чтобы пережить его заново?
А смысл? У меня и сейчас хватает счастливых дней.
6. Был ли книжный герой, на которого хотели походить?
Чтобы вот прямо хотелось походить – не было таких. А любимые герои были. Например, Маугли и Бременские музыканты. У меня были пластинки с этими сказками, я их ставила на проигрыватель и слушала с огромным удовольствием.
7. Расскажите, пожалуйста, самый смешной случай из детства.
Многие забавные случаи из детства описаны мной в повести «На крылышках шмелей». Там и про то, как мы коров пасли, и как шмелей ловили, и как по деревьям лазили, и как в луже рыбу обнаружили… много всего.
8. Какой подарок вам больше всего запомнился?
Лет в шестнадцать мне подарили наручные часы. Это было правда потрясающе. А на восемнадцать купили первый в жизни зонт. Сейчас это, наверное, кажется странным. А нематериальные подарки я дарила себе сама. Например, занялась фехтованием, это многое мне дало. Потом записалась в туристический кружок и резко повернула свою жизнь в очень интересное русло. Я собственно, до сих пор лучшие подарки делаю себе сама.
9. Ваша самая большая мечта в детстве. И мечта сейчас.
Детских уже особенно не помню. А сейчас мечта – совершить кругосветное путешествие. Может быть, это с детства и осталось.
Обобщая: все мы родом из детства, это так. Но вот кто-то «благодаря», а кто-то «вопреки». В этом месте линии расходятся, правило обрастает исключениями и энтропия нарастает. Как-то так.
Я бы не хотела возвращаться в своё детство. Нет, оно не было каким-то очень тяжёлым: у моих родителей в военные и послевоенные годы детство было куда тяжелее, так что грех жаловаться. Но для меня детство – это то, что прошло, и слава богу. Я благодарна всем, кто помогал, я благодарна всем, кто мешал (и тем самым тоже помогал). Но довольно о прошлом.
Почему в интервью никогда не спрашивают, а не хотели бы вы вернуться в свои двадцать, а вот сразу в детство надо, то есть туда, где ещё ничего не понимаешь, все тебя пытаются как-то переделать и перестроить, а главное, ты бесправен, бессилен и не можешь ничего изменить. Нет, в двадцать я тоже не хочу вернуться. Скажем так, мои замечательные двадцать пять со мной внутренне всегда (и плевали они с зелёной ёлки на всякие паспортные данные и, – о ужас!, – зеркало). Периодически мои двадцать пять уступают место безбашенным пятнадцати, удивляя даже меня. Это чудесное время, когда можно позволить себе практически всё. И даже мечтать о кругосветном путешествии.
Но я очень люблю свой настоящий возраст, когда многие ошибки уже сделаны и осмыслены, когда знаешь, на какие грабли уже – ни ногой. И поэтому – всё лучшее впереди! Я счастливый человек здесь и сейчас.
Да, что касается детских стихов. Дело в том, что они не совсем детские. Они часто обращены к тому внутреннему ребёнку, который жив во взрослом. Мой внутренний ребёнок пишет их. Не детство, которое прошло, а живой, настоящий чудесный человечек, способный увидеть чудо в самом обыденном. Тот самый, которому в детстве приходилось порой не очень весело. И поэтому многие мои стихи кажутся детскими. И дети, кстати, отлично их воспринимают. Современные дети – они замечательные! Их внутренний ребёнок уже всё понимает.
Подготовила Марина Тараненко
В стихах Виктории много игры, света и тепла. Читайте и радуйте своего внутреннего ребёнка!
ИГРА В СЛОВА
«Давай с тобой играть в слова! –
Мне папа предложил, –
Но ты позавтракай сперва,
Косички завяжи…»
Вдруг телефон задребезжал,
И бросив: «Ну, опять!»,
Куда-то папа убежал,
А ведь хотел – играть…
Воскресный день. Шумит листва
В аллее над рекой.
И как это – играть в слова?
Ведь их не взять рукой!
Косички им не заплести,
И спать не уложить…
И за верёвочку везти
Не выйдет… Как же быть?
А может быть, низать слова,
Как бусинки, скажи?
А может, складывать слова,
Как домик, в этажи?
Вернулся папа. Дочка спит
С тетрадкой под рукой.
В тетрадке – первые стихи
Волшебною строкой…
УЛИТКИНЫ ИМЕНИНЫ
В эту среду я улитку
Встретил в парке невзначай…
И она меня с улыбкой
Зазвала к себе на чай.
У улитки чудный домик:
Кухня есть и коридор.
На столе – Шекспира томик,
За диванчиком – ковёр…
Занавесочка в прихожей,
На окошечках – герань.
На чердак подняться можно:
В доме – лесенка-спираль.
Мятный чай, пирог томатный, –
Вот такой улиткин стол.
И неспешно, и приятно
Разговор меж нами шёл.
«Ах, – улитка обронила, –
У меня семьсот детей!
Но встречаю именины
Отчего-то без гостей.
Всё прийти ко мне не могут,
Ведь у каждого – свой дом.
Хорошо, хоть вы немного
Посидели за столом».
«Именины? Это мило! –
Удивлённо говорю, –
Разрешите, в именины
Я… часы вам подарю!»
А она в ответ смеётся:
«Дорог мне подарок ваш,
Но достраивать придётся
Для него ещё этаж!
Домик мал, и я порядок
Каждым утром навожу,
А потом уже меж грядок
На прогулку выхожу.
Если б домик вы таскали
За плечами каждый день,
Вы бы тоже выметали, –
Что соринку? Даже тень!»
И теперь улитку эту
Вы легко найдёте сами:
Ведь она несёт по свету
Домик-башенку с часами!
ТРИ СЕЛЁДКИ
Три селёдки спорили,
Плыть в какую сторону.
Выясняли много дней,
Кто из них троих главней.
И попали в сети
Три селёдки эти.
Нынче в бочке три селёдки
Делят место посерёдке.
СОВЯТА
Будят маленьких совят,
А совята крепко спят.
Одевают их… Сопят,
Но при этом сладко спят.
Кормят их… Они едят,
Но, опять же, крепко спят.
В школу медленно идут,
Потому что спят и тут.
Даже что-то говорят…
Невпопад. Они же спят!
И, не открывая глаз,
Покидают школьный класс.
Только наступает ночь –
Сон с совят слетает прочь.
Сразу тянет их играть,
Кувыркаться, хохотать!
Не хотят идти в кровать,
Будут по лесу летать!
Спрашивает их отец:
«Сколько можно, наконец?!
Без учёбы как прожить?
Ночью звёзды сторожить?»
Смотрит мама на совят…
А совята крепко спят.
ОДУВАНЧИКИ
На грани света и земли,
На диком пустыре,
Земные солнышки цвели
На радость детворе.
И выбегала ребятня
Весёлою толпой
В сиянье доброго огня
Над самою травой.
И расцветал их звонкий смех
До синей высоты,
И прыгали в глазах у всех
Весенние цветы.
У взрослых – странные дела,
И спорить – не резон.
Полянка наша обрела
Название «газон».
И вышел добрый человек
С косилкою во двор,
И от забот его поблек
Наш солнечный ковёр.
Смотрели грустно малыши
На эту суету,
Как люди с помощью машин
Губили красоту.
С детьми пойдём мы рисовать.
И в нашей мастерской
Земные солнышки опять
Зажгутся над травой.
Потом весна их превратит
В пушистые шары,
И смех их светлый полетит
Во все, во все миры!
БОЖЬИ КОРОВКИ
У нас живут на кухне божии коровки,
И божьи лошади, и божии слоны…
Они слетелись из неведомой страны,
Они едят так мало хлеба и морковки.
Они умеют кувыркаться и летать,
У них на спинках переливчатые крылья.
Но разглядеть их очень трудно без усилья,
Ну а с усилием – и вовсе не видать…
Они слетаются на самый слабый свет
И затевают сразу чудное веселье.
Я подарю тебе одну на новоселье…
Конечно, если ей понравится буфет.
Я знаю точно, что подружитесь вы с ней,
Напьётесь чаю и играть пойдёте в прятки.
Я подарю тебе и божию лошадку,
И божьих слоников, чтоб было веселей.
На самом деле им ведь многого не надо, –
Ну разве только тихой музыки и слов,
Простой уютности домашних вечеров,
И чтобы ты всегда была им рада.
РЫБЬЯ БЕСЕДА
Две рыбки друг дружку в пруду повстречали
И долго за чаем душевно… молчали.
Одна промолчала, какие печали
На этой неделе её удручали.
Другая молчала, что лето промчало,
И осень роняет листву у причала…
О чём-то немного ещё помолчали,
Пока их тихонечко волны качали…
Чудесно молчать, коль тебя привечают,
Не перебивают и не поучают,
А чашечку чаю на кухне вручают.
Подобные встречи порой выручают…
И сам не поймёшь, от чего полегчало…
Наверное, просто волнами качало.
И капли дождя по кувшинкам стучали…
И ветер поверхность пруда измочалил…
Впустую сидел рыболов на причале…
Две рыбки за чаем тихонько молчали.
Когда собеседник любовь излучает,
Слова не нужны, только что-нибудь к чаю.
ПРО ГИППОПОТАМОВ
Жил да был один большой Гиппопотам
Где-то там.
Жил да был один большой Гиппопотут
Где-то тут.
Переписывались через Интернет.
Разве нет?
Высылали фотографии конфет
И котлет.
Написал Гиппопотут Гиппопотаму:
«Я один совсем. Такая, видишь, драма…»
Написал Гиппопотам Гиппопотуту:
«Приезжай!» И даже карту дал с маршрутом.
И дружок собрался ровно за минуту,
И теперь у нас тут нет Гиппопотута.
Где-то там, под шелест дикого банана,
Ходят-бродят сразу лва гиппопотама
ИГРУШЕВЫЙ МИШКА
Жил на белом свете мишка плюшевый, –
Добрый, неупрямистый, – игрушевый!
Грушево-вареньевый немножечко:
Маша так его кормила с ложечки.
Мишка стал от этого чумазливый,
При гостях стыдливо-непоказливый…
И решила Маша, что купание
Очень важно в мишковоспитании.
От купанья Мишка стал промокливым,
Растрепованным и непросохливым…
И над ванной долго на прищепочке
Сох он вместе с маечкой и кепочкой.
И теперь наш Миша – словно новенький!
Приодетенький и причесовенький!
Он варенье кушать не пытается, –
Миша нынче сушками питается!
МЕРЛИНАДНАЯ ЧИХЛА
Ребристые хряси гуляют по крыше,
Шерстистые клюси бормочут в ночи.
Куржутная крынча сказала, что слышит,
О чём мерлинадная чихла молчит.
В постели лежу неподвижно и тихо,
Но знаю, что чихла глядит со стола.
А мама сказала, – я просто трусиха…
И свет погасила, и в кухню ушла.
Последняя хряся на крыше затихла,
И клюси устали уже бормотать.
И только одна мерлинадная чихла
Дрожит и не может от ужаса спать.
Не надо бояться, и плакать не надо!
Я чихлу к себе под подушку возьму.
Куржутная крынча не влезет из сада,
И хряси теперь не страшны никому.
ИГРАЕМ С ТОБОЙ В ГОРОДА
Играем с тобой в города,
Где не были мы никогда:
Ванкувер… Рабат… Теберда…
Названия эти, как сон,
В ушах увлекательный звон –
Шанхай… Йокогама… Афон…
В палате мы двое не спим,
Над миром бескрайним парим…
Можайск… Кирибати… Илим…
Играем почти что в бреду,
Забыв про болезнь и беду.
Атланта… Амурск… Котманду…
В больнице нас словно бы нет:
Мы там, где над морем рассвет.
Кале… Ереван… Назарет…
Горят фонари до утра,
Уводит от боли игра.
Актюбинск… Камау… Угра…
Ты только не спи, не молчи,
Не вырони к миру ключи.
Рейкьявик… Кулу… Урумчи…
Когда-нибудь, пусть не сейчас,
Весь мир распахнётся для нас –
Сура… Абаза… Арзамас…
СТАРЫЙ КЛОУН
Старый клоун в старом цирке
Много лет смешил детей.
На ходулях шёл, как циркуль
С чемоданчиком затей.
Сотни раз нелепо падал,
Спотыкаясь на ковре,
А потом притворно плакал
На потеху детворе.
Но однажды в воскресенье,
В день восторженно-весенний,
Средь всеобщего веселья
Он споткнулся, как всегда...
И вдруг маленькая девочка подошла к нему и сказала:
“Вам, наверное, больно?..”
Замер зал, как заколдован...
Смолк оркестр. Все глядели,
Как смешной и старый клоун
Вдруг заплакал в самом деле...
И ушёл, не глядя в зал,
Словно сам не помнил, кто он...
Слишком долго старый клоун
Эту девочку искал.
ЕЛАНЬЯ
А ёлка росла у забора.
Её ещё дед заприметил:
Колючий зелёный заморыш,
Не выше, чем маленький Петя.
И дед ей придумал названье,
(Ведь мало ли ёлок на свете?),
И ёлочка стала Еланьей,
И выросла выше, чем Петя.
С тех пор Новый Год без Еланьи
Не мыслили. Как же иначе?
Её наряжали заранее,
Подарки под ветками пряча.
Дружил с нею Петя и летом,
(Под лапами – царство из хвои),
Рассказывал ёлке секреты…
А деда – не стало весною…
Еланья стояла, молчала,
Вздыхала зелёной макушкой,
И, вроде бы, тоже скучала
И плакала серой кукушкой.
В тот год Петя наш простудился
В конце декабря, вот обидно!
И, видимо, проговорился,
Что жаль, мол, Еланьи не видно…
И прямо под праздничный ужин –
В гирляндах, игрушках и свечках, –
Принёс её папа со стужи,
Поставил на кухне, где печка.
А Петя вдруг горько заплакал…
И праздник хрустальный разбился…
Снег таял на лапах и капал,
И в лужах глубоких копился.
Когда же затихли все звуки
И месяц завис над трубою
Пришёл Дед Мороз с бородою
И в дедовом старом тулупе.
Спросил: «Ну, какое желанье
Петянь, у тебя на примете?»
«Чтоб только живая Еланья
Росла…» – отвечал ему Петя.
«Рубить – не растить! – замечает
Ему Дед волшебный в ответ,
Седой бородою качает, –
Возьми-ка покуда конфет…»
…..
А летом, порою весёлой,
Пошёл Петя мимо пенёчка,
И видит – макушкой зелёной
Кивает Еланьина дочка.
КОШАЧЬЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Наш певчий кот не знает нот,
И всё ж по вечерам
Он колыбельную поёт
Себе, тебе и нам.
Одну лишь песню помнит он,
Зато она, поверь,
В волшебный мир, в кошачий сон
Приоткрывает дверь.
Припев:
Луна, как плошка молока,
Сладка и далека.
Мур-мяу-р-мур,
Мур-мяу-р-мур,
Пусть будет ночь легка.
Залитый лунным молоком,
В ночи плывёт наш дом…
Мур-мяу-р-мур,
Мур-мяу-р-мур,
Мурлычем мы с котом.
И к нам заглядывают сны
О дальних берегах
Бисквитно-сливочной страны
В зефирных облаках.
Мы спим, а нас с тобой несёт
На лодочке зрачка
Туда, где бродит лунный кот
У плошки молока.
Припев:
Луна, как плошка молока,
Сладка и далека.
Мур-мяу-р-мур,
Мур-мяу-р-мур,
Пусть будет ночь легка.
Залитый лунным молоком,
В ночи плывёт наш дом…
Мур-мяу-р-мур,
Мур-мяу-р-мур,
Мурлычем мы с котом.
Рисунки автора
Личный сайт: toponogova.ru
Комментарии (12)